Доверься жизни

Марианна затолкала пустые бутылки под сиденье водителя. Нас ждал час серпантина под ароматы засохшей рвоты.

– Наверху у меня для вас будет сюрприз, – сказал Сонам.

Мы с Марианной, одурев от усталости, уже оставили надежды хоть куда-то доехать.

Наконец шофер остановил машину.

С вершины склона мы увидели море. Оно показалось внезапно, в просвете между деревьев. Бесконечная водная скатерть, наброшенная на мир, серебряное небо наоборот. Сонам тихо сказал:

– Одна из затопленных равнин. Это озеро – будущее южного Китая.

Шофер курил, присев на корточки у бампера. Ему было плевать на «будущее южного Китая». Мы не могли оторвать взгляд от залившей земли ртути. Угадывались прежние ложбины, крыши, выбоины и зубцы, теперь накрытые водой. Вода проникла в каждый зазор земной поверхности. Под этим зеркалом когда-то жил целый мир, звери, растения, люди. Может, и боги? Но все уже мертво. На западе водный простор отсекала бесконечная стена бетона с небольшим изгибом, ощетиненная кранами и блестящая в лучах солнца, бегущего прочь.

– Плотина, – пояснил Сонам. – Они затопили миллион квадратных километров земли. Теперь пора назад.

Мы сели обратно в такси, шофер развернул машину. Мы проехали поселок из четырех-пяти деревянных хижин, я не заметил его на том пути. Сонам велел остановить.

– Выходим.

Отсюда также открывался вид на гигантскую лужу жидкого металла в шестистах метрах под нами.

– Эта деревня называется Цюй, – сказал Сонам.

– Что-то знакомое, – ответила Марианна.

– Это родная деревня Лао-цзы, согласно преданию. Знаете, древний учитель, «Дао дэ цзин»…

– Ну конечно! Поразительно, я как раз читаю «Дао дэцзин».

– Знаю, – сказал Сонам, – я видел вчера в ресторане, как книжка торчала у вас из сумочки. Поэтому я и подошел к вам.

– Что там за фраза, Марианна, которую ты так любишь? – спросил я.

– Лучше не наполнять сосуда, чем желать, чтобы он оставался полон.

– Да, – сказал Сонам, – прекрасное изречение учителя.

Сонам долго смотрел на воду. Солнце скрылось, и часть ее поверхности стала как уголь. Глубокая тишина окутала нас, будто опустилась вместе с ночью. Лес безмолвствовал. Вокруг в крестьянских хижинах загорались окна. Те, кто избежал потопа, готовили ужин. Вдруг мы вздрогнули. Сонам заговорил снова:

– Однажды в этой деревне Лао-цзы поливал огород вместе с учениками.