Словоточие

Слова – изведанное зодчество,

Слова – топор, слова – стена,

Мы убиваем в себе творчество

Глотком дешевого вина.

Мы птицы, руки в свет простершие,

Мы список сгинувших имен,

Мы этим миром перекошены,

Но снова прорастаем в нем.

Как больно, остро! Знаешь? Чувствуешь?!

Закрой глаза и пой, и пой,

Мы бьемся насмерть в солнце душами,

Мы мир таскаем за собой.

Конечно, зло, добро – условности,

Все ведомо на свете нам,

Вот только не хватает совести

Идти к свободе по телам.

Мы гибнем взвешенными пачками,

По килограмму на штыки,

Поэты, стихотворцы, мальчики,

Держатели всея тоски,

Бессильные военнопленные,

Мы продаемся за гроши,

И вырывается вселенная

Из обесточенной души.

Уходим молча. Имя-отчество

Под каждой стонущей строкой.

Но все же злее одиночество,

Напоенное пустотой.

«Ты знаешь вопрос «зачем», ты искал ответа…»

Ты знаешь вопрос «зачем», ты искал ответа,

Ты в книгах его искал и искал в глазах.

А там, за окном, непослушное рваное лето

Гуляет забытым ребенком в вечерних дворах.

Там каждое слово – прообраз бесед грядущих,

Там каждый вопрос – заключает в себе ответ.

Там мир – это холст, на котором рисует души

Тот вечный никто, для которого мира нет.

Ведь что наша жизнь? Это небо. Пейзаж. Вид с мыса.

Два облака, солнце и воздух – ничто на треть.

Ты можешь сидеть и искать в этом небе смысл,

И можешь расправить крылья и в нем лететь.

Два маленьких шага от женщины и до дуэли,

Две маленьких песни на струнах натянутых жил.

Все просто: пока ты искал своим жестам цели,

Я жил. Понимаешь, мой мальчик? Я просто жил.

«Ты смотришь в эти буквы беглые…»

Ты смотришь в эти буквы беглые,

А я смотрю тебе в висок,

Оплавленный земными бедами,

Забывший собственный исток,

Нелюбящий, холодный, мраморный,

Смотрю и вижу весь наш мир,

Живущий по жестоким правилам

Оплаты брошенных квартир,

Усталой тихой нелюдимости,

Спивающихся болью снов,

Убитой сплетнями невинности,

Дверей, закрытых на засов.

Мир, где голодными сединами,

Держась за слабые сердца,

Мы все становимся картинами

Руки безликого творца.

Холсты. Большие, безымянные,

И подпись Бога, как итог.

Нас вложат в рамы деревянные

И закопают точно в срок.

И вместо рая – многоточие,

И вместо ангела – свечу.

Но засыпая в одиночестве,

Твое я имя в ночь шепчу.