Любовь к деньгам и не только

Любовь к деньгам и не только

Светлана Борисовна Устелимова

Рассказы о наших современниках, разных людях, которые оказываются в драматических ситуациях. Этим людям приходится проверить на прочность человеческие отношения: любовь и дружбу. Честность и порядочность время от времени пересекаются с подлостью, искренность с предательством, самоотдача с эгоизмом. Во всех рассказах сила духа помогает справиться с любыми обстоятельствами. О героях рассказывается тепло и с любовью.

Светлана Устелимова

Любовь к деньгам и не только

Осень Прохора Потугина

Прохору Степановичу Потугина редкая удача подвалила.

Сидел на вокзале. Всю ночь продремал. Утро уже началось. Люди, пассажиры транзитные, в буфет завтракать подались. Прохор вокруг гладких столиков потёрся. Случается, пирожок не доедят, оставят, или даже котлету – сем не завтрак? Но ничего не нашёл. Прохор Степанович снова сел в кресло. «Через полчаса ещё поищу», – подумал он с надеждой на удачу и закрыл глаза. А тут его по плечу хлоп-хлоп – женщина лет пятидесяти. Аккуратная такая, румяная.

– Дед, не впервой здесь ночуешь?

– А тебе что?

– Не груби. Заработать хочешь?

Денег у старика давно не было. Летом ещё можно жить, деловые люди шабашников набирают – по деревням коровники строить. Ничего, что деду шестьдесят девять лет, зато он мастер на все руки.

– Что делать-то?

– Да пустяки! Айда-ка со мной! Тут неподалёку.

Женщина привела Потугина к себе, но в дом не пустила.

– Твоя задача – перенести нужник.

Новую яму выкопать, а старую засыпать. Приходилось?

Как не приходилось? Сам раньше в деревне жил. И дом свой был, и жена, и двое сыновей. Дети выросли, уехали. Жена померла, а потом Нинка-почтальонка окрутила, женила его на себе, дурня старого. Она баба в самом соку, въехала к нему в дом и сразу же хахаля завела. Вместе они Прохора и выгнали. Ненависть уже давно схлынула, осталась только тихая беспомощная обида.

Потугин хлюпнул носом.

– Эй, ты что? Не справишься?

– Справлюсь.

Провозился до вечера. На обед хозяйка его борщом домашним накормила. Давно не едал такого. Горячий, аж дымится, а поверх – кусочки сала плавают – объедение!

Потугин поглощал борщ так, как будто на всю жизнь наесться хотел. Напоследок хозяйка дала ему четвертак, «спасибо» в придачу сказала, и пошёл Потугин обратно на свой вокзал.

Когда привыкаешь, толпа уже не мешает, и шума не замечаешь, и света электрического. Спи себе, никому до тебя дела нет.