Нокаут

Возвращаясь к тому ужасному утру, я могу лишь сказать, что мне… повезло. Почему? Дело в том, что предательство Артура выбило меня из нормального состояния и я едва понимала, что делаю. Помню, хотелось унять нестерпимую боль, выжигавшую душу, и пришло простое решение: надо прекратить это раз и навсегда! Не знаю почему, но о детях я в тот момент не подумала, мне просто хотелось, чтобы ушло сжигавшее сердце чувство, пусть даже вместе с моей жизнью.

Заливаясь слезами, я достала аптечку и высыпала на стол все хранившиеся в ней таблетки.

Ничего особенно серьезного там не нашлось: «Афобазол», «Ново-Пассит», какие?то еще препараты, но если принять все разом, то… В этот самый момент на кухне появился еще сонный Алекс. В свои пятнадцать лет сын был высоким, крепким парнем, но в моих глазах – сущий ребенок, тем более что я старалась растить его, как и дочь, которой к тому времени исполнилось семнадцать, в атмосфере тепла, любви, радости, оберегая от негативных сторон жизни. И если с дочерью я была очень близка и часто откровенна, то Алекса в свои проблемы не посвящала никогда.

Увидев разбросанные по столу лекарства, сын с тревогой спросил:

– Мам, что ты делаешь?

– Мне так больно, сынок… – ответила я, рассказав всё как есть.

Не знаю, какой реакции я ждала от своего младшего ребенка, но сын тогда поразил меня спокойствием и мудростью:

– Мама, твоя жизнь в твоих руках. Но подумай, сколько сил ты вложила в то, чтобы вырастить и воспитать нас с Катей! Разве ты не хочешь увидеть нас на выпускном вечере, пожелать нам счастья на наших свадьбах, взять на руки внуков? Неужели ты готова отказаться от всего хорошего, что ждет впереди, только потому, что сегодня случилась одна плохая вещь?

В этот момент меня второй раз будто ошпарило.

Как же безумно, дико, нестерпимо стыдно стало мне перед сыном! Как я могла так вести себя, ведь Алекс не должен даже догадываться о моих проблемах!

– Мама, – добавил он, – ты получила нокаут, но можешь подняться, чтобы жить дальше со мной и Катей.

До сих пор каюсь, что ребенок стал свидетелем этой ситуации, но именно он задержал меня на этом свете.

…Вскоре проснулась дочь, я накормила детей завтраком, отправила в школу.

Оставшись одна, почувствовала, что мне необходимо с кем?то поговорить о случившемся. Приведя себя в порядок, я отправилась к старшей сестре Алевтине. Снова рыдая, я рассказала ей о письме и фото. Как же я нуждалась в обычной человеческой доброте! Но Аля не оправдала моих надежд.