Роман Флобера

Нет, все-таки тысячу раз прав покойный Лев Николаевич Гумилев, утверждая, что весь бардак и всеобщий маразм происходят от вспышек на Солнце! Какой к чертям Новый год?!

– Э-э…

– Не сходи с ума. Преждевременно. Обычный Новый год. Одна водка, не помню как называется, празднует свою годовщину. То ли десять, то ли пятнадцать лет. Потом уточнишь. Ну и решили они устроить пьянку в виде Нового года. С елками и снегурками. Я договорилась, что для одного нужного журнала писать будешь именно ты. Все равно лучше тебя никто не напишет, уж я-то знаю, – продолжала стрекотать Марина, – опять же увидимся.

Очень хочется заглянуть в твои пьяные глазенки. Ты вообще в пределах достигаемости?

– Марин, я в принципе совсем рядом, у Никитских ворот. Только у меня вид не очень потребный, как бы это сказать, чтоб никого не расстроить, ну типа говорящей половой тряпки, что ли, типа мокрый…

– Описался, что ли? – строго, по-училковски, спросила Марина.

– Ну, прям уж сразу описался, ты что?! – сделал попытку возмутиться я, хотя грамотно излагает! По теории, могло быть и такое.

Знаем друг друга отлично. Считай, уже три года играем в «неверэндингстори», в бесконечную историю про неудавшуюся любовь.

– Просто, в конце концов, может взрослый человек в знойный полдень мирно полежать в фонтане?!

– Ничего из твоего бреда не поняла, короче, приводи себя в порядок и к пяти чтоб был!

Ну что, скоропостиженный Новый год в моем нынешнем состоянии – это очень даже неплохо. Даже хорошо.

Я опять бултыхнул водой, пытаясь найти удобную для лежания часть организма между подмышкой и ляжкой.

Вдруг вспомнил, как когда-то праздновал Миллениум, Новый, 2000 год. По свидетельству окружающих, одновременно в трех разных местах. Причем все клялись и божились, что отмечали именно со мной. И у меня нет ни малейших оснований им не верить.

Короче, был такой ученый японец с, обхохочешься, фамилией Акутагава, который написал замечательный рассказец. Там по сюжету какую-то местную лярву прищучили. И куча свидетелей зуб дают, шапки об японский фатерлянд швыряют, мамой клянутся, что самолично, своими раскосыми глазами видели весь произошедший бардак.

Но при этом несут абсолютно разные истории. У меня с тем Новым годом получилось то же самое. Единственное, я вроде никого не убил.

Сначала, где-то уже в середине января, тогдашняя моя любовь Лена Мясникова, эх, Лена, Лена, я бы сказал, патологически красивая женщина, где ты теперь, ау, рассказала мне примерно такую историю.