«Родина» наша. Есть ли будущее у северной деревни?

Так вот в утреннюю дойку она дала 18 литра молока, в обеденную – 19, а про вечернюю мы не могли узнать, потому что к тому времени уехали в город, но, наверное, литров под двадцать дала тоже. И это была, в общем-то, рядовая корова.

Эти результаты поколебали мою гордость за землячку, знаменитую шекснинскую корову Вену, которая в сороковых годах установила мировой рекорд по суточным надоям молока – 82, 4 литра… И рекорд этот продержался 17 лет, пока его не побила кубинская корова Убре Бланка – Белое Вымя, надоившая 127 килограммов молока.

Сегодня в Гаване стоит памятник этой легендарной корове. Наша легенда удостоилась быть выставленной в виде скелета на зоотехническом факультете Вологодского молочного института. Но и он был утрачен при очередной реорганизации…

Реорганизация… Вот, наверное, ключевое слово нашего беспамятства. Революция, реорганизация, ревизия, репрессия,рецессия… Все эти слова-заклинания имеют приставку «ре», означающую «движение назад» или «откат»… Теперь вот в рамках бесконечных и непонятных реформ придумали еще оно ключевое слово: «оптимизация…», которое так же к развитию нас не призывает… А вот к оптимизации памяти ведет напрямую: потому что хранителей памяти оптимизировали, вычистили из нашей жизни, переписали, вычеркнули прошлое, что бы нынешнее «кое-как» и откровенное «хуже некуда», выглядело более или менее сносно…

Мне давно мечталось и хотелось развить эту коровью тему, копнуть ее поглубже, поискать корешки молочного животноводства здесь на Севере.

Не зря предки наши искали мифологическое Беловодье, где «земля полна молока и меда». Искали, искали и, видимо, нашли, обрели его… Беловодье —то.

Мы снимали с Валерием Татаровым, известным телеведущим из Санкт-Петербурга, фильм о нашем великом земляке Николае Васильевиче Верещагине, создателе молочной отрасли в той дореволюционной царской России, о которой мы все чаще вспоминаем со вздохом сожаления. А дело его с революцией не погибло, а осталось и окрепло в колхозах, в сети малых сепараторных, сыроварен, головных маслозаводов, о которых мы так же вспоминаем сейчас со вздохом сожаления.

Так вот, снимая этот фильм, приехали мы к созданной еще при коммунистах искусственной гидросистеме, отсекающей гигантской дамбой весенние воды Сухонских разливов.

Было ранее утро. Мы запустили квадрокоптер, способный улетать от оператора на пять и более километров, фиксируя на видео картины природы, остающейся внизу.