Герман и Доротея

«Глянь, –  возразила жена, –  уже возвращаются люди

С тракта большого. Должно быть, обозы проехали дальше.

Как башмаки у всех запыленны! Как раскраснелись

Лица… Бредут, отдуваясь, фулярами пот утирая.

Нет уж, так далеко, да в жару, на зрелище это

Не побегу я глазеть. С меня и рассказов довольно!»

Многозначительно глянув, в ответ отозвался хозяин:

«Ну, не скажи! Погода отменная нынче для жатвы,

Хлеб мы сухим уберем, как сухим недавно убрали

Сено.

И спозаранку хлеба ветерок овевает прохладный.

Установилась погода. Пшеница наша доспела.

Завтра снимать урожай мы примемся, с помощью божьей».

Так говорил он; меж тем обыватели шли через рынок,

Всё прибывая в числе, по домам растекаясь неспешно.

Вот и сосед с дочерьми пересек оживленную площадь,

Резвых коней осадив у ворот подновленного дома,

Наискосок от трактира.

Ехал он в легкой коляске (ландауской чистой работы).

Людными улицы стали, то был городок населенный.

Много в нем фабрик имелось, ремесла в нем процветали.

Так у ворот сидела чета, благодушно толкуя,

Острым словечком порой забавляясь насчет проходящих.

Тут обратилась к супругу хозяйка достойная, молвив:

«Видишь, пастор идет, а с ним и почтенный аптекарь,

Добрый сосед наш.

Что им увидеть пришлось и что видеть не радует сердца».

Дружески оба они подошли и чете поклонились,

На деревянную лавку под вывеской самой присели

Пыль с башмаков отряхнуть, обмахнуться платками от зноя.

После приветствий взаимных аптекарь, молчанье нарушив,

С видом достаточно хмурым взглянул на прохожих и начал:

«Люди всегда таковы. Меж ними различья не вижу –

Рады пойти поглазеть, если с ближним беда приключится.

Каждого тянет взглянуть на свирепое пламя пожара

Или потешиться страхом преступника, ждущего казни,

Так вот любой и нынче бежит поглядеть на несчастье

Беженцев бедных, а сам-то и в мыслях того не имеет,

Что испытаньям таким подвергнется тоже, быть может.

Грех столь беспечным быть, но это сродни человеку».