Монстры «Последнего рая»

Кажется, отец говорил, что не хотел умирать, что собирается к нему, Стэну, в гости… К нему в гости? Почему отец к нему, а не он к отцу? А еще он сказал Стэну, что после умирания никаких тоннелей нет и нет никакого света в их конце. Вообще ничего такого, о чем болтают якобы вернувшиеся обратно. А есть только отвратительный запах гари и еще ужасная обида. И еще отец сказал, что он не может с ним долго говорить, что это его первые и последние слезы и слова тоже последние. И тут отец произнес фразу, которую Стэн ясно услышал и запомнил:

– Живи, сынок, пока есть возможность, живи изо всех сил, потому что нас здесь совсем не ждут.

Всё. Внезапно отец исчез, а Стэн выполз из дремы и очнулся опять.

И тут прямо перед ним, в шагах семи-восьми привстал один из преследователей и взметнул по направлению к нему плазмострел. Но выплеска плазменного импульса не последовало, наверное, у целившегося в него что-то заклинило. Человек еще больше привстал, что-то со злобой выкрикнул. И зачем привстал, сам, наверное, не понял.

Прямо под пули. Под его, Стэна, пули, вырвавшиеся из старушки «Береттты» 8000 Пума Джи Инокс, калибр 9 миллиметров, с коротким ходом сцепленных ствола и затвора двойного действия и поворотным, плюющимся сейчас стремительными кусками смерти стволом, благо что трехточечный светящийся прицел позволил ему, Стэну, на этот раз не промахнуться, не потратив последние считанные патроны зря.

Тот, в кого он выстрелил, упал.

«Что ж, – усмехнулся он про себя. – Видно не одному мне тут под этим проклятым ветром помирать».

Впрочем, особенно ему радоваться не приходилось: кто их считал, тех, кто ползал сейчас вокруг него с одной-единственной целью: взять его живым или мертвым, но лучше, конечно же, живым, ибо так он, Стэнли Вудворт Джеккинс, Нобелевский лауреат и полный придурок, куда как дороже стоил.

Внезапно справа появилась другая фигура и тоже прицелилась в него, но он опередил гада и выстрелил в него первым – раз, другой и сразу же третий.

Тот крикнул что-то и тоже упал. Порыв ветра обжег в очередной раз Стэну лицо, бросив в него пронзительно больно уколовшие его не то кусочки промерзлой земли, не то камешки. Стэн вцепился в рукоятку пистолета и стал держать его прямо перед собой на тот случай, что покажется кто-то еще.

Но никого больше не было. Впрочем, обольщаться и успокаивать себя было нельзя: все они, конечно же, где-то тут, рядом, куда ж им деваться от такого лакомого куска.