Лейтенант Белозор

В четыре часа, то есть в восемь склянок, при смене вахт, вступающий в должность лейтенант, осмотрев все работы, подошел к капитану, ходившему по своей стороне шканцев[6 - Шканцы – часть верхней палубы на военных парусных судах, где происходят официальные церемонии.], для рапорта о состоянии корабля.

– Господин капитан, – сказал он, приподняв свою круглую шляпу, – вахта принята благополучно, ветер сильный норд-норд-вест, глубина по лоту семьдесят восемь сажен, канатов на битенге[7 - Битенг – чугунная тумба на палубе на пути движения якорной цепи.

] по сто девяносто первой, воды в льяле[8 - ЛЬЯЛО – водосточный канал вдоль борта в нижней части трюма корабля.]…

– А что помпы – помпы, Николай Алексеич? – прервал его капитан, беспокоясь о течи.

– Все исправны; мы их держим на храпу[9 - …держим на храпу… – Здесь: работа помп (насосов) с предельной силой.], – отвечал лейтенант. – Не будет ли каких приказаний, капитан?

– Покуда никаких, Николай Алексеич, кроме благодарности вам за то, что вчерась заранее успели спустить марсареи[10 - Марсареи – реи, к которым прикрепляется прямой парус.

]. Опоздай вы часом, наверно бы не удержались на якоре, да не мудрено потерять бы и рангоут[11 - Рангоут – совокупность оборудований верхней палубы.], а без него плохая шутка: разом повиснешь на какой-нибудь скале устрицею или пойдешь на дно хватать морские звезды!

Лейтенант был настоящий моряк, доброго, но сурового лица, загоревший от солнца всех климатов и несколько сутуловатый от привычки ходить под палубами.

Шляпа его была надвинута на самые уши; пестрый шотландский плащ играл около его тела; в руках держал он лакированный жестяной рупор (разговорную трубу). На слова капитана он улыбнулся с довольным видом.

– Это игрушка, – отвечал он, – когда мы хозяйничали с Сенявиным[12 - Сенявин Дмитрий Николаевич (1763—1831) – выдающийся русский адмирал, сподвижник Ф. Ф. Ушакова; был главнокомандующим морскими и сухопутными силами на Средиземном море во время 2-й Архипелагами экспедиции русского флота 1805—1807 гг.

] в Адриатике, так, бывало, и стеньги спускали в четверть часа.

– Ныне это признано вредным, Николай Алексеич, – возразил капитан, пускаясь опять ходить, – снасти и ванты[13 - Ванты (голл.) – снасти для бокового крепления мачт.], спутанные на эзельгофте, представляют ветру большую площадь, нежели на выстроенной стеньге.