Дом у скалы. Все остальное – декорации

Проезжая мимо поселка, Ольга заметила идущего по дороге Диму Рогозина, местного участкового. И, по совместительству, бывшего кавалера Инны, старшей дочери.

– Привет! – высунувшись из окна, окликнула она. Участковый расплылся в улыбке. – Ты чего пешком?

Дима развел руками.

– Машина сломалась. Сегодня на своих двоих придется побегать. Ничего, полезно для здоровья, – засмеялся он.

– Садись, подвезу. Ты сейчас куда?

Дима уселся в машину. Пожал руки мальчишкам, тут же начавшим радостно галдеть, пытаясь сообщить все накопившиеся у них новости и одновременно забрасывая вопросами его.

– Тихо! Представляешь, что мне приходится выносить каждое утро?!

Дима улыбнулся.

– А Инка скоро выходит замуж, – сообщил Ярик. Ольга сердито посмотрела в зеркало заднего вида. Вот, язык без костей. Покосившись на своего пассажира, она заметила, что лицо у него посерьезнело и приобрело выражение, как будто он только что съел лимон вместе со шкуркой, тщательно его разжевав.

– А вместо платья у нее будет космический скафандр, – продолжал вещать Ярик.

– Дурак, она тебя надула. Потому что ты к ней приставал. Вот она тебе специально и сказала, – презрительно глядя на брата, сказал Сережа.

«Нужно было их в роддоме всех оставить», – мрачно подумала Ольга. А эта, почти двадцатилетняя старшая сестра, без пяти минут замужняя женщина, тоже хороша! Недалеко ушла от своих братцев.

– Извини, – сказала она. Дима пожал плечами.

– Да, нормально все. Я же понимаю, что жизнь не стоит на месте. Рад, что у нее все хорошо, – ответил прежний воздыхатель старшей дочери, уже успевший переварить новость и взять себя в руки.

Высадив детей у школы и проведя ежедневный тридцатисекундный инструктаж о поведении, молчании во время уроков, аккуратности и т.д. Ольга, наконец, поехала по своим делам. Наслаждаясь воцарившейся в машине тишиной и спокойствием.

–

Филип Дворжский элегантным, аристократично-утонченным движением отрезал тонкий ломтик мяса и не менее элегантно и аристократично отправил его в рот.

– Каждый раз, сидя с тобой за одним столом ощущаю себя плебейкой, – усмехнулась Ольга.

Дворжский улыбнулся.

– Мне кажется, что нож и вилку, мне и брату, выдали прямо на родильном столе, акушерка держала их наготове и как только мы явились на свет, сразу же их и вручила. Мать помешана на подобных вещах, – он засмеялся.