Революция (сборник)

Революция (сборник)

Зинаида Николаевна Гиппиус

«Проклятой памяти безвольник,

И не герой – и не злодей,

Пьеро, болтун, порочный школьник.

Провинциальный лицедей…»

Зинаида Гиппиус

Революция (сборник)

Кто он?

Проклятой памяти безвольник,

И не герой – и не злодей,

Пьеро, болтун, порочный школьник.

Провинциальный лицедей,

Упрям, по-женски своенравен,

Кокетлив и правдиво-лжив,

Не честолюбец – но тщеславен,

И невоспитан, и труслив…

В своей одежде неопрятной

Развел он нечисть наших дней,

Но о свободе незакатной

Звенел, чем дале, тем нежней…

Когда распучившейся гади

Осточертела песнь Пьеро, –

Он, своего спасенья ради,

Исчез, как легкое перо.

Ему сосновый скучен шелест…

Как претерпеть унылый час?

А здесь не скучно: гадья челюсть,

Хрустя, дожевывает нас.

Забвенья нет тому, что было.

Не смерть позорна – пусть умрем…

Но увенчает и могилу

Пьеро – дурацким колпаком.

    Март 1918

    СПБ

Где он?

Близкому – далекому

Я знаю, что жизнь размерена,

и круг ввивается в круг.

Но где он, опять потерянный,

опять далекий друг?

Горя каким томлением

и судьбы чьи – верша,

стремит к своим достижениям

уверенная душа?

Мне милы ее огромности,

то срыв – то всплеск огня.

И все ее сложные темности,

прозрачные для меня.

Я знал, какие извилины

лежат на его путях.

Но конь  не споткнется взмыленный –

поводья в крепких руках.

Спокойно в алые дали я

гляжу – совершений жду.

И что бы ни было далее –

я верю в его Звезду!

    Апрель 1918

    СПБ

Желтое окно

Иди сюда, взгляни-ка

Сквозь желтое стекло.

Взгляни, как небо дико,

Подземно и светло.

Клубясь, ползет червивый

И дымный ворох туч.

Мертво рудеют ивы

Над желтью жарких круч.

Ручей по дну оврага –

Как черное вино.

Как жженая бумага –

Трава в мое окно.

Бессмысленно-кровавы

Тела апрельских рощ.

Накрапывает ржавый,

Сухой и горький дождь.

И всюду эти стекла

Проклятого окна.

Земля моя поблекла,

Земля опалена!

    Апрель 1918

Шел…

Белому и Блоку

1

По торцам оледенелым,

В майский утренний мороз,

Шел, блестя хитоном белым,

Опечаленный Христос.

Он смотрел вдоль улиц длинных,

В стекла запертых дверей.

Он искал своих невинных

Потерявшихся детей.