Братья

Братья

Вернер фон Хейденстам

«Жили-были два брата, такие бедняки, что, когда им пришлось пуститься в путь-дорогу, у них оказался всего один плащ на двоих. Милю за милей шли они с палками в руках и с котомками за плечами по дороге в Упсалу. И уже свечерело, когда они подошли к городу настолько, что завидели замок и соборную колокольню; на небе клубились облака, сбитые в кучу первыми осенними бурями. Братья завернулись в общий плащ и устремили детски чистые, открытые, полные ожидания глаза навстречу всему новому, неизведанному.

Но на душе у них было не радостно, – тревога теснила их сердце. Шагая по дороге, они невольно сравнивали себя с Каином и Авелем, земледельцем и пастухом, которые шли к своим жертвенникам…»

Вернер фон Хейденстам

Братья

Жили-были два брата, такие бедняки, что, когда им пришлось пуститься в путь-дорогу, у них оказался всего один плащ на двоих. Милю за милей шли они с палками в руках и с котомками за плечами по дороге в Упсалу. И уже свечерело, когда они подошли к городу настолько, что завидели замок и соборную колокольню; на небе клубились облака, сбитые в кучу первыми осенними бурями.

Братья завернулись в общий плащ и устремили детски чистые, открытые, полные ожидания глаза навстречу всему новому, неизведанному. Но на душе у них было не радостно, – тревога теснила их сердце. Шагая по дороге, они невольно сравнивали себя с Каином и Авелем, земледельцем и пастухом, которые шли к своим жертвенникам.

– Из нас-то ни один не станет братоубийцей, – сказал старший брат по имени Фабиан.

 – И если бы Каин без устали подбрасывал в костер топливо, и от его жертвы повалил бы дым к небу. Так толковал это место в Библии наш отец.

Фабиан был высокого роста и узок в плечах, а лицо его казалось иссохшим и старым рядом с кудрявой головой младшего брата. Того звали Эриком и, несмотря на тяжесть на сердце и тревогу в душе, он то и дело на ходу утолял донимавший его голод яблоками из своего запаса в котомке.

А то вдруг останавливался, снимал шапку и кланялся чужому городу.

Но, когда они дошли до городской заставы и услыхали вечерний звон, и он стал серьезен. Братья уже не решались идти дальше под одним плащом, и Фабиан, тщательно скатав его, перекинул через плечо. Затем они продолжали путь среди толпы чужих людей, одетых в черное, мимо освещенных окон и, робко осведомившись несколько раз, отыскали одноэтажный домик и поселились в светелке наверху.