Наш сосед Степаныч

– Не стоило беспокоить Романа Степаныча, дождалась бы меня, я бы сам повесил, – сказал я, но, боюсь, не слишком уверенно.

– Дорогой, мы же знаем, что ты не по этой части. У тебя же руки не из того места растут, – ласково сказала жена. Признаюсь, я готов стерпеть от Алёны любое неприятное замечание, если оно будет сказано с ласковой интонацией и милой улыбкой.

Хорошо ещё тёщи рядом не было, уж она обязательно назвала бы то место, откуда росли мои руки. У неё на такой случай всегда найдётся подходящее слово.

Тёща у меня всегда говорит, что думает, правда, не всегда думает, что говорит.

А я, действительно, не по той части – что правда, то правда. Конечно, у меня в доме есть дрель, шуруповёрт и прочие самые лучшие немецкие и японские инструменты. Но, признаюсь, просверлить в стене аккуратное отверстие у меня не каждый раз получается. То большой кусок штукатурки обвалится, то конец сверла выйдет в квартире соседей. Что поделаешь, я – человек очень умственного труда. Про такого в прежние времена говорили, что он ничего тяжелее авторучки в руках не держал.

Да и ручку-то я использую исключительно для того, чтобы подписать какой-нибудь документ. Потому что на работе я обычно набираю текст на компьютере и отправляю по электронной почте. А если вопрос срочный, то звоню по мобильному.

Таких, как я, называют «офисным планктоном», но лично я это обидное название персонально к себе не отношу, потому что я какой-никакой, а всё-таки начальник. Хоть и не генеральный директор, но всё же менеджер высшего звена, директор департамента.

Но тут в разговор вступил сосед:

– Никакого беспокойства, вбить пару дюбелей – это пустяк. Тем более, что инструмент у вас отличный, – Роман Степаныч снова взял дрель на изготовку и скомандовал моей жене: – Продолжим.

Алёна подхватила пылесос, и через несколько секунд дело было сделано. В стене появилось второе отверстие, а Роман Степаныч забил в оба отверстия по дюбелю и завернул по шурупу. Неуловимым движением он подхватил зеркало, и вот оно уже повисло на стене над комодом, будто всегда там и висело.

Роман Степаныч отошёл от зеркала на три шага, оглядел свою работу и с удовлетворением произнёс:

– Глаз-ватерпас!

Жена смотрела на него с искренним восхищением, но этот её взгляд не вызывал у меня никакой ревности. Когда мы в последний раз ходили с ней в цирк, она точно так же смотрела на воздушных гимнастов, летавших под куполом цирка.

– Роман Степаныч, оставайтесь с нами поужинать.