Тени на зеркале, или Гордые уроды

И наоборот: когда наблюдаешь, как капля за каплей вытекает из тебя жизнь из-под грязной липкой тряпки, уже не так сильно чувствуешь жажду.

Как там дома? Лето на исходе, скоро картошку надо будет убирать. Мать, наверное, ворчит, как всегда, что рабочих рук не хватает, чтобы все поспеть. Племяшкам скоро идти в школу.

Неожиданно он почувствовал, как теплый ласковый ветер треплет его волосы. Он невольно зажмурился от нахлынувшего потока света – внизу, в тихой речке сверкает полуденное солнце, посылает ему своих солнечных зайчиков.

Что это? Он, десятилетний от роду, сидит на развилке огромной ивы и глазеет на окрестности. Он то ли умер и попал снова в детство, то ли это галлюцинации…

Все мальчишки уже спрыгнули, бултыхаются в серебристых прохладных волнах речки Алтушки. Как бы ни было страшно, он должен это сделать, если он не хочет, чтобы его пожизненно обзывали трусом. Он должен это сделать. И то, что он не очень хорошо умел плавать, – неважно. Вернее, он совсем не умел плавать. Лишь помнил, что надо набрать побольше воздуха в грудь и работать одновременно руками и ногами.

У самой поверхности воды он все же выдохнул и выпустил весь воздух из легких. Сумрачный, плотный, тяжелый, как масло, мир. Каким-то чудом он еще помнил, что ему категорически нельзя сделать вдох. Легкие будто разрываются, от нехватки воздуха. В тот момент, когда вода таки прорвалась ему в легкие, его голова чудом оказалась над водой. Надрывно пытаясь выкашлять воду, он снова погрузился в сумрак.

В этот момент невероятно обострившееся сознание подсказало ему движения, которые он выполнял лежа на ковре в гостиной, когда увидел по телевизору советы тренера по плаванию.

Он выплыл. Теперь нужно вытолкнуть из легких остатки воды и вдохнуть невероятно вкусный, немыслимо желанный воздух.

На берегу, Костик вздохнул с облегчением, никто из кувыркающихся в воде мальчиков так и не узнал о том, что произошло. Он научился плавать.

Константин зажмурился и пытался отвернуться от неведомой наждачной материи, которая нещадно скользила по его заросшему темной щетиной лицу.

– Ай да Лиса! Молодец! – он будто сквозь сон услышал чей-то голос. – Лиска нашла Костю Анашкина под кустом!

Из последних сил, он открыл глаза. Первое, что увидел, – высунутый алый язык и рыжая лохматая морда Лисы, взводной собаки-ищейки.

За Лисой над ним склонились еще несколько голов в касках. В просвете между ними проглядывает синее-синее небо. Кажется, уже вечер, солнце переместилось за горы.