(Не) тот ребенок

– Ты меня не любишь! У тебя ведь уже другая, да?

Юля заплакала навзрыд.

– Не говори ерунды, – я устал оправдываться и успокаивать жену. – Все, мне пора на встречу.

– Ненавижу тебя! – сказала любимая супруга, и я сбросил вызов, прекрасная зная, что ожидает меня дальше.

Сколько раз я уже стойко выслушивал подобное, успокаивая себя, что ей тяжелее? Сбился со счета. Безусловно, Юля переживает трагедию глубже, чем я. Ведь страдает и ее тело, не только душа. Я понимаю, что мне следует быть мягче с ней, терпеливее.

Просто с каждым разом делать это все сложнее.

– Алексей Николаевич, мы приехали.

Я огляделся по сторонам. Точно, Митя припарковался рядом со входом.

– Да, спасибо.

Прохлада машины сменилась изнывающей жарой августа, хорошо, что до клиники пара шагов. В кабинете главврача работал кондиционер, но мне было жарко и душно.

– Как такое возможно? Что значит, весь мой биоматериал использован?

Я смотрел в упор на мужчину с легкой сединой на висках и пытался осознать услышанное.

Это что, шутка такая неудачная?

– Произошла досадная ошибка, – собеседник тщательно подбирал слова. – Среди клиентов клиники оказался ваш однофамилец. Он должен был стать донором, как и вы восемь месяцев назад. Более того, процедура ЭКО обеих женщин проходила в один день. Медсестра допустила халатность и передала ваш материал для оплодотворения обеих яйцеклеток.

Руки сжались в кулаки сами. Значит, из-за невнимательности какой-то медсестры моя сперма оплодотворила чужую женщину? Наш малыш погиб, а тот, другой?

– Поэтому мы не можем уничтожить то, чего и так больше нет.

Клиника готова нести ответственность и выплатить вам штраф. Наши юристы подготовят мировое соглашение.

Я усмехнулся, конечно, мировое соглашение. Только деньги меня не интересуют.

– Скажите, каков результат второй процедуры? Женщина беременна?

Врач побледнел и сложил пальцы в замок.

– Простите, но я не вправе разглашать эту информацию, – твердо произнес доктор явно заученную фразу.

– Если вы предоставите мне данные женщины и информацию по ее беременности, я не стану выдвигать претензии клинике.

– Никаких, – твердо добавил я.

Мое предложение явно было слишком заманчивым для оппонента, но он все же побоялся принимать решение единолично:

– Я должен переговорить с нашими юристами.

– У вас есть пятнадцать минут, – встав со стула, я покинул кабинет.

Мне ужасно хотелось пить, в горле першило.