Тартарус

Хотя сейчас, сидя в мягком кресле, я мог бы с уверенностью заявить, что нахожу это место довольно уютным. Даже несмотря на творившийся вокруг абсурд. Терпкий запах древесины, источаемый досками, небольшой стол рядом с креслом, шкаф с каким-то сервизом за стеклом, толстый мягкий ковёр на полу и лестница на второй этаж в дальнем углу комнаты, где меня дожидалась широкая и удобная двуспальная кровать – имелся во всём этом какой-то неуловимый шарм, привлекавший своей простотой и незамысловатостью.

Сельвень улёгся на ковёр и перевернулся на спину.

Ну один в один пёс.

– Ну ты подумай, может тебе захочется, всё-таки, перебраться в тихое место, когда всё закончится.

Когда всё закончится. Конец фразы эхом отозвался в голове. Я не знал, серьёзно ли он говорил об этом или шутил. Момент, когда всё это может закончиться, казался настолько призрачным и нереальным, что у меня уже давно укоренились сомнения, что отсюда вообще возможно выбраться. Сельвень же, если и знал что-то о творившемся вокруг безумии, то очень тщательно это скрывал.

Причины моего появления, как и путь которым я сюда попал, до сих оставались непостижимой загадкой. Просто однажды, открыв глаза, я обнаружил себя на втором этаже домика, лежащим на кровати. В моей памяти прекрасно сохранились моя прошлая жизнь, лица родителей и друзей. Но воспоминания резко обрывались на совершенно заурядном утре. Дальше остались лишь смутные образы, ощущение спешки и долгого пути. И как я ни силился, ничего более внятного выудить из памяти не удавалось.

Вполне ожидаемо, что растерянность, паника, страх и беспомощность сразу захлестнули меня с головой. Я очень долго не мог заставить себя слезть с кровати и хотя бы спуститься на первый этаж. Но первые эмоции со временем улеглись, позволив мне лучше осмотреть это место. И оно оказалось на редкость странным.

Мой летний домик располагался посреди бескрайнего безлюдного пространства. Фасадом он выходил к обширному водоёму, границы которого тонули в ночном мраке, а тыльной стороной – к бескрайнему полю.

Конечно же, я предпринимал попытки к бегству, но всё оканчивалось тем, что куда бы я ни направлялся, непостижимым образом возвращался обратно к злосчастному домику. Пробовал ли идти вдоль береговой линии или по полю – результат оставался неизменным.

Что за водоём граничил с домом – море, озеро, река или океан – я с уверенностью сказать не мог. Отыскать его границы мне не удалось.