«Не сезон»

 – Надо мной пустой мир, в который я взглядываюсь и обмираю… я гляжу туда.

– Это по твоим глазам видно, – кивнул Евтеев. – Тебе бы таблеток, но их нет, и ты через глаза принимаешь вовнутрь низкое небо. Про тебя не скажешь, что ты кренилась, но не опрокинулась.

– Я свалилась, – промолвила Марина. – Меня занесло снегом?

– Отголосок взрыва я слышал вчера, снег шел ночью, и если ты легла, он мог тебя завалить. Закономерность присутствует. Она косвенное следствие чего? Не того ли, что нам неведомо?

– Мне становится холодно, – сказала Марина.

– Ты на грани, а мне еще нужно тебя кое о чем распросить… я обойдусь с тобой по-божески. Отведу тебя в ваш салун.

ОБХВАТИВ за талию клонящуюся к земле Марину Саюшкину, Александр Евтеев подтаскивает ее к салуну, курс на который держит и показавшаяся справа от них Виктория.

Косметика нанесена безукоризненно тонко, одета Виктория не без выдающего прекрасный вкус изыска; с царственной осанкой благородной дамы средних лет она размеренно движется по утоптанной тропинке, не глядя на пробирающихся по глубокому снегу Евтеева и Саюшкину.

– Женщина! – воскликнула Марина Саюшкина. – Вы в кабак? Без сопровождающего не боитесь?

– Меня в нем не обидят, – ответила Виктория. – Хотя и видеть не хотят.

– Что вы пробормотали? – не разобрала Марина.

– Не лезь ты к ней, – сказал Евтеев.

– Я из женской солидарности! – заявила Марина. – Когда я ходила пропустить рюмочку с отцом, ко мне не приставали, а когда ходила без него, меня облепляли с мыслью овладеть мною как можно скорее… воспоминания ломают меня об колено.

В том числе, и приятные. Мужчины меня угощали, прощупывали, завязывались романы, происходили горячие обжимания, для моей прорезавшейся женственности был золотой век. А у вас? У вас не депрессия?

– У меня не наплывами, – сказала Виктория.

– Мужчин-то вы привлекаете? – не очень расслышав, спросила Марина. – До ручки кого-нибудь довели?

– Не выпытывай ты это, – сказал Евтеев.

 – Это глубоко личное.

– Да не преувеличивай! – воскликнула Марина. – Что еще за секреты…

– Депрессии у меня постоянная, – ни к кому не обращаясь, сказала Виктория, – и я ее не ощущаю, перехода же нет… между хорошим и плохим. Состояние стабильно.

ВОШЕДШАЯ в салун Виктория виновато посмотрела на хозяина заведения Захоловского, чья голова высилась над барной стойкой, за которой он сидел, равнодушно взирая на дверь.