Станция

Забавно: через какое-то совсем короткое время я улечу отсюда навсегда, и станция останется работать в полностью автономном режиме, а эти прихваченные рыжей ржавчиной бочки будут стоять здесь еще десятки лет, как стоят и медленно гниют разбросанные по побережью то тут, то там брошенные бытовки, остовы грейдеров и вагонеток, уродливыми памятниками обозначающие очаги борьбы человека с суровой полярной природой и попыток подчинить ее своей воле. Бесплодных попыток.

А что здесь делаю я? Я служитель беспощадного прогресса или последний романтик этой величественной и грозной земли? Моя задача – удачно провести опытно-промышленную эксплуатацию автоматизированной метеосистемы и покинуть навсегда эти места, предоставив умной машине самостоятельно выполнять работу, которую до меня выполняли многие поколения таких же отшельников.

Я обрубаю генеалогическое древо самоотверженных полярных героев, я – последний из Могикан этой сказочной породы людей.

Ах, черт! Чуть не прохлопал сеанс связи! Бросив занятие с бочками, я помчался к крыльцу станции.

Рванул на себя скрипучую, оббитую для тепла войлоком, дверь и, не обметая ног, ввалился в комнату, где стояла радиостанция. Включил тумблер на массу и завертел верньером настройки. Через хрип и треск эфира в динамик прорвался нечеткий вызов: «Полярный – Колычеву… Полярный – Колычеву… Дементьев, ответь!»

Я переключил тангенту на передачу и, смиряя дыхание после бега, произнес в микрофон:

– Колычев на приеме. Дементьев у аппарата!

– Привет, Кир! Как там у тебя? Ночь наступает? Постельку стелешь? – я узнал по голосу Сашку Королева, моего друга по радиоэфиру с базы в Полярном.

Он всегда меня пытается подколоть как-нибудь.

– Да боюсь, не до сна мне будет, Сань, – усмехнулся я, – Неизвестно, как поведет себя автоматика в условиях полярной ночи. Кстати, данные принял?

– Ага, все как в аптеке, не беспокойся, – заверил Сашка, – Как у тебя там обстановка?

– Да пойдет, вот к зимовке готовлюсь, припасы считаю.

– Ну, тогда не буду отвлекать благовоспитанного бурундука, – опять попытался сострить Сашка, – Если край совсем будет, вызывай, по возможности постараемся аэросани прислать.

– Да как вызывай-то? Рация слабенькая, сияние не пробивает…

– Ну, знаешь что, с рацией и дурак вызовет, ты так попробуй!

– Ладно, хватит трындеть, конец связи, – оборвал я Сашку.

– Конец связи, —отозвалась рация. Что-то щелкнуло в динамике, и эфир наполнился ровным шипением.

Сашка все-таки балабол.