Биография

Биография

Людмила Николаевна Разумовская

Библиотека драматургии Агентства ФТМ

Пьеса длиною в жизнь рассказывает о девочке, а впоследствии женщине и старушке, прошедшей все поры женского возраста. По этой логике пьеса разделена на части. В первой мы окунаемся в послевоенное детство, жизнь семьи после войны, когда еще жив отец, во второй части говорится о новой несчастной любви матери с появлением отчима, третья часть – просто жизнь, наконец, личная, где героине 42, у нее муж и интересная творческая работа. Четвертая часть, четвертый этап жизни – это неотвратимая смерть в полном одиночестве.

Самая лирическая пьеса автора напоминает шестую элегию Ахматовой, где жизнь уже не вмещается в свои берега и прошлое «почти что так же чуждо, как нашему соседу по квартире».

Текст содержит нецензурную брань.

Людмила Разумовская

Биография

Пьеса в четырех частях

Действующие лица

Дочь

Мать

Отец

Бабка

Отчим

Он

Муж

Эпизодические лица на балу

Часть первая

Детство

Все действующие лица находятся на сцене.

Дочь. Это моя бабушка. Это мой отец. А это моя мать. Такой была моя семья до четырнадцати лет.

Бабка(просто). Я давно живу на этом свете. И всего у меня в жизни было и хорошего, и худого, и нельзя сказать, чего было больше, кабы не война. Сгубила она все, проклятая. Вытянула все жилы, иссушила сердце, и стали мы как обгорелые головешки. Трех сыновей потеряла я на войне. Да мужа в придачу. А все же оставил Бог младшенького. И хоть вернулся домой калекой, а все – живой… Ну а раз живой, жизнь пошла дальше.

Женился, дом поставили, внучка народилась… Весело мне стало, бабке, отошло сердце. И хорошо живем, ладно… А что попивает мой младшенький, так это что ж… (Вздыхает.) Обида ему большая есть, калеченый он войной, обидно ему значит…

Мать(нервно). У меня не было молодости. У нас ни у кого ее не было. Нашу молодость украла война, вши съели, окопы. В семнадцать лет девчонками ушли мы на фронт. Боже мой, что мы знали о войне, о жизни? Что понимали? Ехали на фронт весело, с песнями, как на праздник.

А потом нас стали убивать. Всех. Подряд. И, казалось, лучших из нас, самых лучших!.. Столько полегло наших, что у нас обуглились рты и засохли глаза, и мы уже не плакали, а лишь убивали в ответ. О, как мы их убивали! До Берлина!.. Но не только ненавистью мы жили, нет. И шуткой, и песней, и радостью, и любовью. Да, да, любовью. Скольких людей перетасовала война, сколько романов прошло на наших глазах.