Реальности Лёлика

И вот носит теперь Лёлик пиццу, хотя, что говорить, тот неожиданный флирт уже давно испарился, так и не оставив никаких стоящих воспоминаний. Да и вообще, не сон ли это был?

Лёлик недовольно потоптался перед дверью, но так и не решился позвонить. Он привычно смущался и по этой причине не стал беспокоить капризную Инессу. Причём, непонятно почему. Что это за чувство? Инстинкт благодарного щенка или глупая вежливость – науке не известно. Однако те деньги, которые «улетели» на прихоть Инессы, оказались последние. Ситуация несколько напрягала, но Лёлик так и не нажал на кнопку звонка.

«Ладно, возьму взаймы у Алки, а там разберусь», – обречённо подумал он.

Алка давала всем и всегда, но только не деньги. Лёлик единственный кому она давала деньги, но ничего более того. Алка по-своему видная дамочка, которую Творец не обидел формами и привил устойчивый вкус к алой губной помаде, легкомысленному кружевному белью и солёным огурцам. Алка давно дружила с Лёликом. Просто дружила. Что называется, без охов и вздохов.

Она считала себя принципиальной девушкой и думала, что спать с таким, как Лёлик – это уже чересчур.

С другой стороны, своим любовникам она денег не давала никогда. Тем более, в её классификации они все были козлами. Но любила она исключительно таких. Нельзя сказать, что ей это особо нравилось, но склонный к некоторому мазохизму невероятно похотливый организм требовал именно «козлятины».

Если мужику нельзя промыть косточки и поплакать с подругой, что её трахнул очередной козёл, то это и не мужик вовсе, а так, чмо недоделанное.

Лёлик железно относился к последним. Только Алка звала его «милое чмо». Емко ласково и чисто по дружбе. Ничего личного. Чмо и не более…

Так и сказала, когда тот пришёл: «Ну что, чмо, опять за деньгами припёрся»? «Милое», в этот раз правда не добавила. Может устала? Лёлик уныло кивнул. Алка нехотя дала триста рублей и попросила вынести мусор. «Привыкай», – сказала она напоследок. «Мусор – твоя планида». Алка известная хамка. Ну да ладно… Бывает…

Обижался ли на неё Лёлик? Если бы вы его спросили, есть ли обида на Алку, он бы точно сказал нет.

Хотя может и врал. Если бы вы влезли в его голову, в тот момент, когда ещё не спишь, но уже и не бодрствуешь, отчего вроде бы как абсолютно свободен внутри себя, то картины мстительной инквизиции потрясли бы ваше воображение. Алку он всегда душил. Хотя в его полусонных фантазиях, удушение – скорее акт милости, чем наказание и нереализованный сексуальный порыв.