Художница

А ты бывал в Швейцарии? Нет? Прелестная страна! А какие там горы! Загляденье! Маргарет говорит, что если я выпью пива и скачусь по местным склонам, то превращусь в снежный ком и вызову лавину! Вот умора! – Мы засмеялись. – Может быть, съездим в ближайшее время? А еще там есть Женевское озеро! Говорят, в нём поймали самого большого окуня в Европе. Рыбалка в тех краях – просто наслаждение! А воздух так чист! Может быть, съездим?

– Я подумаю, дядя.

Мы удалялись все больше от города. Пропали даже маленькие сараи.

Осталась только дорога, да и та ухудшалась с каждым километром. А я просто смотрел на горизонт. Мы проезжали мимо полей и маленьких деревушек. В них бурлила жизнь. Трубы задыхались от печного дыма, а около домов кипели деревенские страсти. За чертой города вновь стало прохладно. Ветер проникал в карету, обдавая нас ледяным воздухом. Я поежился, но дядя Ян даже усом не шевельнул. Все так же сидел, вальяжно развалившись.

– Говорят, деревенские девушки – самые преданные. Может быть, заедем к ним, Ярослав? – Дядя состроил забавную гримасу.

– Ну дядя! Я, конечно, не влюблен, но и не отчаянный. – Мы оба засмеялись.

Поля плавно перешли в лес. Сначала это были невысокие деревья, но вскоре редколесье превратилось в настоящую чащу. На возвышенностях стали появляться усадьбы и замки. Судя по всему, мы приближались к району, в котором жил дядя Ян. Замки отличались замысловатой архитектурой. Многие башенные сооружения казались громадными.

– Красиво? А наш еще больше! – с гордостью сказал дядя.

Я удивился, но промолчал. Наконец мы подъехали к поместью дяди. Хотя сложно назвать поместьем то сооружение, которое я увидел. Оно состояло из трех или даже четырех огромных строений, и каждое было похоже на замок.

– Величественно, – вырвалось у меня.

– А то! Мои зодчие строили это по чертежам какого-то дворца в России. Peterhaf называется.

– Peterhof, – поправил я дядю

– Да, точно, Peterhof. Я не был в России и не знаю, как он выглядит, но деловые партнеры из той морозной страны говорят, что «odin v odin».

В постели Маргарет называет меня «Император всея Руси». – Мы засмеялись. – Да, она у меня веселая. Постоянно шутит. Ты ведь ее не видел?

– Нет, – ответил я, закрывая дверцу кареты.

– Она просто прелесть. Красавица, умница.

Чугунные ворота распахнулись, и открылся вид на позолоченные фонтаны. Они извергали огромные потоки воды, которые блестели на солнце, образуя небольшие радуги. Лестница из мрамора вела ввысь.