Осеннее стекло

А с неба на ночной аэродром

с гудением ползёт к Нюрнбергу искра —

«Люфтганзы» одинокий светлячок.

И время воском вязким и небыстрым

по ночи жаркой призрачно течёт.

Но лишь восток зарёй позолотится,

вернутся сны в остывший интерьер.

А вдалеке, над красной черепицей,

Взойдёт предвестник солнца – монгольфьер.

Чёрный снег

В моих ночах покоя больше нет.

Гнёт одинокой темноты невыносим.

С обратной стороны прикрытых век

плывут картины тех печальных зим,

где в негативе кружит чёрный снег.

И пряди чёрные вздыхают на ветру,

мне кажется, что я легко смогу

их ощутить, дотронуться рукой,

но лгут желанья и надежды лгут —

то чёрный ветер веет над землёй.

И там, за чёрным ветром, в полутьме,

под чёрным снегом, в этот странный час

плывёт теней размытых череда.

Я не могу их различить сейчас

и, верно, не признаю никогда.

Быть может, это те, кого, любя,

я вдруг осиротил на полпути

и предал, в памяти навеки хороня?

А может, те, кто, не сказав «прости»,

осиротили насовсем меня?

Я вглядываюсь в эту темноту

сквозь шоры век, но вижу только след

своих ошибок посреди руин.

И нет в моей ночи покоя, нет.

Под чёрным снегом я лежу один.

Тебе

Весенний ветер раздувает,

как сферу,

ночи полотно.

И, парусами снов играя,

уносит грёз моих челнок

в полночный океан, налитый

по ризку горизонтов.

Он

о страсти шепчет неприкрыто

текучими губами волн.

Бессонный океан любови —

твоей —

баюкает всю ночь

моё больное изголовье

и гонит сновиденья прочь

от гальки тёплой прибережной,

где языками пенных бус

прибой жонглирует небрежно

аморфным хрусталём медуз.

И сны мои плывут далече —

их, среди тысячи морей,

дыханием солёным лечат

муссоны нежности твоей.

Отлива выдох,

вдох прилива —

качаешь осторожно ты

в своей воде неторопливой

мои усталые мечты.

Я вижу сумрачным сознаньем,

как тени наших прошлых дней

спешат на тайное свиданье

с небесной чашей,

а на ней —

луны червонец юбилейный

пасёт копеек звёздный сонм.

И запах тот, что мне милей нет —

твой —

зимне-вишенный,

сквозь сон

вплывает сладостною фальшью

в мою измученную грудь.

Неси, челнок мой, дальше,

дальше.

Куда-нибудь,

куда-нибудь…

Инквизитор

Зачастую смысл сновидения скрывается за сложностью его видеоряда. Жаль.