Полное собрание сочинений. Том 1

 – Вась, это ты, конечно, красиво говоришь, но нереально это всё. Жили, живём и будем жить исключительно для своего достопочтенного желудка.

– Здесь ты прав, – развёл руками Василий. – Причём будем, судя по всему, всё больше и больше.

– А почему всё больше?

– А ты посмотри, что в последнее время творится.

– А что в последнее время? – не понял Санёк.

– Деградация всего человечества.

– Ну, это ты загнул, аж самому страшно стало.

– А что? Разве я что-то не так сказал?

– Как-то слишком уж…

– Ещё в прошлом, вернее уже в позапрошлом веке за честь незнакомой дамы могли жизнь отдать, слово стоило жизни.

А сейчас всё обесценилось, позабылось, померкло. Сейчас я могу говорить что угодно, и мне за это, в принципе, ничего не будет.

– Будет, – уверенно заявил Санёк, – посадят.

– Это всё не то.

– Вот ты, Васёк, говоришь – в прошлом веке, в прошлом веке, – а разве тогда не было борделей, разве тогда не убивали за деньги?

– Не без этого конечно, но…

– Одна скорлупа, а суть та же– деньги и власть.

Конечно, духовное может быть и важно, но если у людей спросить, чтобы они выбрали, книжку написать или получить миллион, девяносто девять процентов выбрали бы второе. Это реальность, это жизнь, и никто меня не убедит, что какие-то там знания важнее еды.

– С таким вот всечеловеческим менталитетом мы скоро все позабудем и литературу, и историю, да и вообще самих себя. А зачем всё это? Да?

– Действительно, зачем? – искренне удивился Санёк.

 – Опять же, художники картины свои не для небес писали, а чтоб денег заработать.

– Большинство художников и так были богаты, и картины никакой роли особо не играли.

– Да нет, – не согласился Михалыч. – Способ самовыражения это, и всё.

– Это ты так говоришь, потому что власти хочешь, но не можешь.

– Да ладно уж…

– Хочется тебе, что б тебя уважали, да? – Санёк засмеялся.

– А ну тебя.

– Ладно, молчу.

Михалыч затушил папиросу и, расстегнув куртку, облокотился на стол.

– В мире же всё просто, это мы всё постоянно усложняем.

Никто не поддержал эту мысль, в виду её простоты.

– Да и вообще, Вась, бред мы какой-то несём. Мир вечен и непоколебим, его нельзя сбить с намеченного пути развития.

– Мир нельзя, но себя можно.

– Да и себя, как часть мира, тоже вряд ли.

– Ну, это ты зря.

– Много ты кого знаешь, кто встал на путь истинный?

– Но так жить, а, вернее, существовать тоже нельзя.