Хутор. Рассказ

Увидев как едва насыпанный холмик земли просел и поверхность стала ровной они побросав лопаты, разошлись по домам….»

Еще несколько листов. С трудом читаемый почерк:

«…когда узнали о его словах, что умрет в третий день…….в хуторе началось необычное оживление….сочувствующих было столько же сколько и тех, кто отзывался о нем со страхом и даже с ненавистью…»

Не дочитал – редактор в своем амплуа… Любопытно, конечно, фольклорной и сказочной наивностью приправлять повседневность, но все же это так далеко от сегодняшней жизни, что навевает скуку.

Слева за окнами река, справа поселки, то отбегающие от железной дороги, то приближающиеся вплотную – красиво, притягательно, до желания сойти с электрички и продолжить путь пешком вдоль реки, где камышовые прогалины застолбили рыбаки и покачиваются деревянные остроносые лодки.

Полчаса от города и другой мир совершенно непохожий на городскую суетность. Мир, где дома окружены огородами и садами, рядом река, заросли камыша, солнце всходит из-за горизонта, а не пробирается между кварталов многоэтажек.

Где молоток, лопата, ножовка, весло в руках не исключительное событие, а привычный труд, по-видимому, необходимый для любого человека, мужчины, разумеется, чтоб сохранить трезвость ума и понимание многоцветности жизненного бытия…

– Пьет сволочь, без удержу, – перебивают мои размышления две женщины напротив, – и все из-за этой шалавы.

– Да он и раньше не просыхал. Что в ней нашел, своих зубов нет, бледная, ноги кривые, спереди доска.

…И поди ж, вцепилась, обтрепанный хвост веером. А жена, хоть за сорок, статная, всем господь наделил, что спереди, что сзади. Ото ж, и жену боится и любовница его за то самое держит… Везде героем хочется быть…

Злые тетки – не дослушал.

Объявили мою остановку. Увидел женщин в белых платочках разного возраста, вышедших тоже с электрички. Наверное, в церковь, поплелся за ними.

Тропа шла вверх по склону, петляя между домами.

Оглянулся – прямой линией участок железной дороги, за ней русло реки свободно набрасывавшее петли в просторах дельты, все остальное – дома, сараи, сады, изгороди лепились к склону как вылетевший из улья пчелиный рой.

Тропа вывела на улицу и к площади, где просторно разместилась церковь из красного кирпича. Женщины, крестясь, потянулись к ней.

Церковь как замковый камень в своде держала все окружающее её пространство.