Кэш

Прислушался к себе, оценил: – Хорошо. Когда долго не пьешь, сразу вставляет!.. Значит, знал его?

– Знал.

– Хорошо знал?

– Хорошо даже себя не знает никто.

– Тогда зацени, – с широким жестом предложил Фрол, не обратив внимание на неопределенность ответа. – Моя работа.

– Это я уже понял, – усмехнулся незнакомец и послушно посмотрел на надгробие.

– Ну, как? – поинтересовался Фрол. Не то чтобы его очень уж волновало мнение этого мужика, но был хороший повод поговорить о недавно законченной работе. Сам он не сомневался, что изваял шедевр, но уверенность была еще не очень твердая, податливая, как сырая глина.

Поэтому Фрол бьл открыт для чужих оценок. Лучше для восхищенных, но можно и просто для одобрительных. А кому не нравится, шли бы вы со своим мнением в жопу, много вы понимаете.

– Похож, – помедлив, сказал незнакомец.

– Да что вы, как сговорились! – разозлился Фрол. – Похож, не похож! Разве в этом дело?

– А в чем?

– Ни хера ты не понимаешь в искусстве! Образ – вот в чем! Есть образ – искусство.

Нет – трэш. Мусор, если тебе так понятней.

– Пожалуй, есть, – согласился незнакомец. – Таким он был в первую половину жизни.

– Каким?

– Да вот таким, – кивнул незнакомец на памятник. – Ничего не боялся.

– А во вторую?

– Уже не таким.

Фрол опорожнил фляжку и сунул ее в карман. Потом выбросит. Не в его правилах было свинячить на кладбище.

– И то верно, – подумав, сказал он. – Я все больше работал по его фоткам в молодости. Вдова дала. Странная дамочка.

– Почему странная?

– Да как? Вроде переживала, а на открытие памятника не пришла.

Сигареткой не угостишь? Вообще-то я не курю, только иногда, когда выпью.

Корявыми, с каменными мозолями пальцами деликатно взял сигарету из иностранной пачки, прикурил от зажигалки незнакомца. Одобрил:

– Крепкие… Слушай, мужик, я мог тебя где-то видеть?

– Нет. Я даже не москвич, здесь проездом.

– Откуда?

– Издалека, с северов.

– А почему мне твой фейс кажется таким знакомым?

– Понятия не имею.

Дежавю – ложная память. Мне пора. Приятно было познакомиться.

– Да посиди, – попросил Фрол. – Хоть поговорить с человеком. Это ты хорошо сказал: первая половина жизни, вторая половина жизни. Я когда выбиваю черточку… ну, эту вот: год рождения – год смерти, меня иногда поманивает выбить еще одну: год рождения, год смерти и еще черточка. Третья половина жизни. Как бы человек её прожил? Что бы делал?

– Интересный вопрос. Отдал бы долги, которые не успел отдать.