Три дня до лета

Три дня до лета

А Сажин

«Там, где страх, места нет любви».История о персонаже без определённого места в современном мире. «Я – как побитая бездомная собака» – выпалил он очередной знакомой с цифрового кладбища Тиндера. И пошел на работу… За стекло, туда, где жизнь – это тень на перфорированном потолке офиса. А цель еще более неосязаема. Знакомо?Но всему приходит конец. Не буду лукавить, не будет сюрпризом, что меня нет. «Я умер. Не так давно, но это неважно» – говорит он своей очередной знакомой из Тиндера.

И на закате идет раздавать газеты в многотысячном ЖК «Цветной Город», повторяя: «благослави тех, кто видит во мне человека». Вдруг женщины с детьми на самокатах заулыбались. Ведь иногда конец – это начало истории.

А Сажин

Три дня до лета

Часть 1

1 Вкустер

Рой мух касался лица, как будто я мертв. На лужах не было следов, а только ровная безразличная гладь, когда мы шли с Яной, взявшись за руки. Светило лицемерное солнце и тут же скрывалось, и был вроде даже снег и тут же исчезал.

И это начало лета. Заговорил истошный ветер и сдул этот день, проревев историю про какой-то инопланетный закат. Я не верил в эту историю, это было больше похоже на какое-то магическое заклинание. Потом я пах дрожью, несся в своем старом авто между погостами по виадуку из Купчино в Рыбацкое, который парил хмурой сумеречной вязью и судорожно же кончал в девятиэтажки. Там, в Рыбацком жила моя Рита, точнее – в прошлом моя. А Яна из Купчино источала сладкий виноград, и это не шутка! Ее действительно звали Яна, и она действительно пахла виноградом, как я в этом убедился, проведя с ней этот магический вечер. Столбы освещения казались мне очень коротконогими, нелепо нагими, мне хотелось их одеть и обнять. Когда я обнимал Яну из Купчино пятнадцать минут назад, она вымолвила – все хорошо! И повторила – Все хорошо! Я вдохнул сладкий виноград ее волос и, задрав голову навстречу строительному крану, нависшему над нами, сказал – все прекрасно! Дрожь пронизывала меня, и я оказался на Шлиссельбургском, у дома, где на первом этаже точки из красного кирпича жила моя Рита. Я встал под подросшую ель и наблюдал, как Рита готовит ужин. Она умелыми руками резала мясо, она боялась смерти, она была немного ошалелая, и вдруг задернула штору, поморщившись на размякший уличный мрак. Наши глаза встретились, но вселенский страх, который стянул наши мышцы и разум, не позволил никак отреагировать.