Жена Громовержца

Так что это, может, и не прям ложь! – Что до твоего дружинника…Ну так…Он умчался, как только доставил меня до дома боярина. Но знаешь, что я думаю…Возможно, на обратном пути он узнал, в чем меня обвиняют и испугался. Да, испугался, что помог мне сбежать. Ведь нельзя помогать такой скверной женщине, которая путается с Вышатой, хи-хи, – рассмеялась Дива, довольная тем, как все ловко объяснила Ньеру. – Я уверена, что он испугался. Да, именно так! Ведь ты ничего не объяснил ему. Заставил увезти меня отсюда. И вот…Думаю, он вернется, когда прознает, что я невиновна.

Тогда бояться будет нечего.

– И что я теперь делать с ним…– недоумевал Ньер, которому объяснение Дивы показалось разумным.

– Ну я не знаю…Наверное, ничего…– кашлянула Дива непринужденно. Она хотела скрыть, что не желает, дабы ее спаситель пострадал.

– Надо все оставлять, как есть. Как Нег приказать, – решил Ньер. – Пущай Сван охранять тебя, как Нег приказывать.

– Ну я не помню, что он там приказывал…Это вы уже сами решайте…Я и не запоминаю охрану особенно…– добавила Дива нарочито равнодушно.

И это было неправдой. Она знала в лицо охрану, поварих, горничных и вообще всех тех, кто так или иначе служил ей. Кроме того, она обычно была добра к тем, кто трудится для нее и вместо нее. – Да что мы все об одном? Слава богам, истина открылась, Ньер. Я невиновна. И теперь мое имя обелено. Благодаря тебе!

– Не совсем, – Ньер не стал присваивать себе чужих заслуг.

– О, не скромничай! Если бы меня казнили в тот же день, то теперь мы бы уже не могли отпраздновать торжество истины! – провозгласила Дива.

 – Я замерзла. Надо возвращаться в гридницу. И не забудь. Сегодня вечером грядет пиршество. Тебе надлежит явиться, ты можешь понадобиться мне.

– Ладно, – согласился Ньер.

Продолжение следует…

Глава 2

Время полуденное, еще не позднее. Однако уже как будто начинает смеркаться. День зимний всегда короток и часто сер. И тих. Но только не сегодняшний. Пусть не слышно пения птиц и шелеста листвы, но зато пронзительные вопли оглашают торговую площадь Изборска.

Не видать здесь сейчас лавок и купцов, зато зевак уйма. Ведь сегодня тут воздают тем жителям, которые провинились в чем-либо перед общиной.

– За навет и лжесвидетельствование приговорен к опалению языка! – объявлял бирюч на площади наказание очередному преступнику.

– О, боги, не слишком ли это, – усмехнулся Орм, глядя на выдирающегося из рук палачей клеветника.