Странная тень

Он окидывал быстрым, но пронзительным взглядом каждый предмет, мимо которого он проходил и на который падал тусклый свет фонаря; ещё на лестнице он снял шляпу и теперь расчёсывал рукой густые волосы – или может быть, приглаживал их? Может, он только хотел убедиться, что его причёска в порядке?

«Подождите здесь», – попросила Терезе и указала незнакомцу на стул в коридоре. Палм нашёл себе занятие у стоявшего рядом столика с цветами. Он обрывал завядшие листья, которых на самом деле и не было, и выпрямлял стебли, которые и без того упруго тянулись вверх.

Блондин заметил и это и горько улыбнулся. Если бы кто-то наблюдал за ним, то увидел бы это и кое-что другое. Как и прежде на лестнице, его внимательные глаза изучали сейчас в ярко освещённом коридоре каждый угол, каждый инструмент, каждый предмет декора.

Примерно через десять минут экономка вернулась.

«Заходите», – сказала она, и он вошёл. Он был около получаса наедине с больным, который только-только начал выздоравливать, потом раздался звонок, и госпожа Терезе, которая в это время, сдерживая наполнявшее её волнение, ходила взад и вперёд по коридору, вошла в комнату, где лежал господин Рудольф.

Светловолосый толстяк сидел, ярко освещённый лампой, в кресле, которое экономка поставила для него рядом с изножьем постели. Он выглядел абсолютно спокойным. Этого нельзя было сказать о Рудольфе, на чьём измождённом лице появился лёгкий румянец.

«Дорогая Терезе, проводите этого господина, куда он только захочет. Без боязни отвечайте на все его вопросы.

Он хочет заняться нашим делом. Он агент тайной полиции по имени Шмид. Наша полиция не смогла ничего найти, может, ему удастся отмстить за нашего дорогого покойника. Но для этого прежде всего нужно будет держать всё в строгом секрете. Никто не должен догадаться, что господин Шмид взялся за расследование».

Молодой человек замолк в изнеможении. Поднявшись, господин Шмид медленно собрал лежавшие на одеяле перед Рудольфом бумаги, которые, возможно, подтверждали личность посетителя, сложил их бережно в бумажник и сказал: «Итак, могу ли я сразу приступить?»

«Прошу вас об этом», – ответил больной и протянул ему руку.

Шмид пожал её – как показалось Терезе, после некоторого колебания, – поклонился и вышел из комнаты. Женщина не последовала за ним сразу. Она стала поправлять подушки на постели и шепнула Рудольфу: «Можно ли доверять этому человеку?»

«Конечно. Он берётся расследовать это дело из честолюбия».