Ты уверен, что хочешь это знать?

Втолкнув меня в кабинет и захлопнув тяжёлую дверь, дядюшка выдохнул и вытер тыльной стороной ладони выступивший на лбу пот: странно, обычно лорд Джереми, человек сухопарый и не отягощённый лишними килограммами, в неприличной для благородного человека потливости замечен не был. Что же могло так взволновать любимого родственника, уровень эмоциональности которого обычно находился где-то между снулой рыбой и пыльным булыжником?

В ожидании ответа я аккуратно, чтобы не помять явно очень дорогое платье, опустилась в кресло и тихонько раздражённо зашипела.

Тихонько – потому что злить дядюшку не входило в мои планы, а зашипела – потому что корсет безжалостно впился в бока. Демоны бы побрали изобретателя этого пыточного приспособления: чтоб ему самому в нём всю жизнь ходить!

– Сегодня ты будешь представлена очень важному человеку, – наконец-то разродился информацией дядюшка, – и я настоятельно тебя прошу, Клотильда, вести себя достойным образом.

Я удивлённо взглянула на него из-под растрепавшейся во время марафонского забега по замковым коридорам чёлки и возмущённо фыркнула: я, конечно, не при императорском дворе воспитывалась, но прекрасно знаю, как следует себя вести в приличном обществе.

Особенно если меня об этом вот так вот вежливо и спокойно просят. И дядюшке это, между прочим, известно. Так что нечего напраслину возводить на такую воспитанную и дисциплинированную девицу, как я.

– Дядюшка, а нельзя ли получить немного более конкретные сведения, – опять же очень вежливо и даже ласково поинтересовалась я, отчаянно борясь с дурными предчувствиями, – что за важный человек, что он забыл в нашей глуши и почему вы знакомите с ним именно меня? Всего три вопроса, дорогой дядюшка, и мне хотелось бы получить на них всего три ответа.

Элементарная математика, согласны?

Дядюшка, надо отдать ему должное, держался молодцом: он откашлялся, сел напротив меня в старинное и с виду крайне неудобное кресло и сосредоточился, отчаянно стараясь придать своей унылой физиономии грозный вид.

Я честно сделала вид, что смутилась и даже слегка испугалась: ну а что – мне не сложно, а ему приятно. Переплела пальцы и всем видом изобразила полную готовность внимать.

– Хорошо, ты имеешь право знать, – начал дядюшка, как обычно, издалека, – начну с того, что в нашу, как ты невежливо, но справедливо выразилась, глушь, он и не собирается: ты будешь общаться с ним через видящее зеркало.