Рассвет после Заката

Рассвет после Заката

Александра Ушакова by Alexa

Мы сами планируем свою жизнь или она предрешена кем-то с самого нашего рождения? Случайна ли встреча или предзнаменование свыше, что и как случай может поменять? Откроет ли он истинное значение дружбы, раскроет в одиноком сердце чистую, яркую и бушующую любовь, мы не знаем…А что если самый близкий родственник на самом деле палач, чем отличается настоящая дружба от простого нахождения ради выгоды, неужели ответы на эти вопросы найдутся лишь в глухом одиночестве, неужели после заката не придёт рассвет?

Тому, кто разочаровался в дружбе…

…и все еще верит в неё

Как бы не прогнил этот мир, насколько бы люди не перестали обесценивать Дружбу, Любовь и Талант

Я не поддамся ему!

Пусть буду одинокой белой вороной, но пронесу свет и веру в себе

Не откажусь и не перестану бороться!

Буду мечтать!

Пусть это обесценено окружающими, но не мной

Не в моей душе

Пролог 

16 лет назад.

На Мюнхен уже давно опустилась тихая, но прохладная для лета ночь. Дороги были пустынны. Лишь тихий звук электричества, исходящий от фонарей, был слышен. В это позднее время в своих квартирах люди уже давно спали и видели десятый сон подряд, однако в некоторых окнах все еще горел свет.

В одном из тихих районов, на Akazienstrabe (улица акаций) в доме №13 в 175 квартире на кухне за столом сидели друг напротив друга двое мужчин в строгих дорогих костюмах. На вид им было 35-40 лет. На протяжении нескольких часов они вели разговор на повышенных тонах, лишь последние семь минут молча буравили друг друга взглядом. Возможно, они не знали, что еще сказать, а быть может набирались сил для нового словесного поединка.

– И все же, брат мой, ты не прав. Я не хочу с тобой сориться, так что давай разойдемся с миром. Да и время уже позднее.

В комнате была очень напряженная атмосфера, было душно и очень тихо. Тишину нарушил звук часов, которые стояли на тяжелом дубовом комоде 19-го века. Стрелки сдвинулись и показали 4:00 утра.

– Френк, как ты не понимаешь, я хочу светлого будущего для твоего ребенка, – чуть устало, но с ухмылкой, потягиваясь, сказал, как казалось, старший из мужчин.

Весь его вид заставлял трепетать людей от страха. Никто не осмеливался поднять на него взгляд. Стефан Кённинг будто бы создан из злости и зависти. В обществе его называют «Ледяной король». Он высок и строен, у него волосы цвета топленного шоколада, но уже с сединой, серо-голубые глаза, будто созданы изо льда.