Обожаю грешников

– Значит, ты снова совершил убийство?

– Да, Владыко. И я пришел к тебе, чтобы раскаяться и получить отпущение грехов.

– Ты знаешь, что бывает с грешниками после смерти…

– Знаю, отче.

– Как это было? Способ.

– Огнестрельное оружие, отец Михаил. Как всегда.

– Раскаиваешься ли ты?

– Раскаиваюсь.

– Человек, которого ты убил, был плохим?

– Он был ужасным человеком.

– Он мучился?

– Отец Михаил, мой профессионализм исключает подобные исходы.

– Значит, ты, исполняя свой профессиональный долг, лишил жизни плохого человека, не доставив ему при этом физических мучений?

– Все было именно так, отче.

– В таком случае, я отпускаю тебе твои грехи. Читай «Отче наш» каждый день по три раза.

– Благодарствую, отец Михаил. Я бы хотел отблагодарить вас чем-то кроме слов… Ваш счет в банке… Не изменились ли реквизиты?

– Реквизиты все те же, сын мой. Однако эта исповедь не будет стоить тебе денег. Я бы хотел попросить тебя об услуге.

– Я… Я всегда готов, святой отец.

СВЕТЛАЯ ПОЛОВИНА СОВЕСТИ

Василий Сергеевич сидел в пустой белой комнате, упершись локтями в колени и опустив голову. Он всегда настраивался подобным образом перед каждым своим делом. Но на этот раз дело было особенным, и он даже почувствовал какое-то странное, давно позабытое волнение, какое когда-то одолевало его в самом начале пути. Василий Сергеевич был облачен в черное – спецназовские брюки, ботинки, черная футболка, а сверху кофта под горло с потайными карманами.

За спиной рюкзак со всем необходимым, в руке холодный пистолет с глушителем. Он был все еще крепок, несмотря на свои пятьдесят. Ежедневно занимался спортом, много читал, много молился, питался только здоровой пищей, увлекался медитацией.

Это дело должно стать последним в его растянувшейся на целую жизнь карьере. Усталость, копившаяся в нем все это время, теперь нахлынула на него новой волной, и он порой, просыпаясь по утрам в аскетичной пустой квартире с белыми стенами, всерьез задумывался о том, чтобы все закончить.

Черные идеально отглаженные костюмы в шкафу, расставленные по порядку тарелки и стаканы на кухне, стерильная чистота, белоснежные пустые стены – эти атрибуты сопровождали его всю жизнь. Нездоровое пристрастие к перфекционизму ему привил полковник-отец, помешанный на порядке. Уже в десять Вася научился заправлять постель лучше, чем это делали горничные в самых дорогих отелях мира.