Отель «Монти Дад»

Алиса с недоверием покачала головой.

Кабина подоспела минут через десять. Все трое забрались внутрь, Патрик быстро разгрузил машину, переместив коробки из кузова. Сиденья, некогда кожаные, были подраны, кое-где виднелся поролон. Стойки проржавели в некоторых местах, стыки скрипели. На стеклах виднелись выцветшие надписи «Отель Монти Дад. Собственность «Миннесота Прайват Девелопмент».

– Надежным этот способ перемещения не выглядит, – настороженно осматривая кабину, сказал Палмер.

– Канат меняли тридцать лет назад, так что можешь быть спокоен, – махнул рукой Патрик.

 – Механизм еще крепкий, я сам смазываю его каждый месяц.

– Ага, успокоил, – прыснула Алиса. – Ну-ка, дай рома глотнуть, хоть не так страшно будет.

Кабинка тронулась со скрипом и качнулась. Поднималась она медленно, тяжело преодолевая метр за метром. Алиса на середине пути заскучала, Патрик молча глядел впереди себя. Палмер каждые тридцать секунд смотрел в смартфон в ожидании появления сигнала.

– Днем здесь чудесный вид, – проговорил Патрик.

– Как это лобби-бой стал вдруг директором? – внезапно спросила Алиса.

– Не понял, – насупился индеец.

– Ты сказал, что лобби-бой у вас директор, это как возможно?

– А, так после того как промышленники выставили отель на аукцион, весь персонал быстро слинял. Остался мой папаша, консьерж, который ничего не умел, да и лобби-бой – мальчишка лет двадцати. Кому-то нужно было взять на себя управление, и все решили, что лучше всего справится Варгинс, потому как он и писать умел, и знал отель лучше всех.

Так и получилось всем на удивление. Мы ни разу не получали денег от промышленников, с тех пор как они исчезли, ни разу, мать их! А «Монти Дад» все работает – уже сорок лет!

– И кто же у вас там останавливается? – спросил Палмер.

– Сами увидите, – пожал плечами индеец.

Часть вторая

Отель на горе

При первом взгляде отель на горе напоминал античный музей или какой-нибудь средневековый театр.

Трехэтажное здание выросло прямо на вершине заснеженной горы и по виду не внушало уверенности. Даже в темноте были видны облупившаяся штукатурка, потрескавшиеся откосы на окнах и обломанные ступени, какие-то выбоины на колоннах и фасаде. Этакий римский Колизей посреди белой пустыни, окруженный со всех сторон обрывающейся снежной пустотой. В окнах не было света, но у входа ярко горел один фонарь из четырех, вполне сносно освещая широкое крыльцо.