Шепот под землей

 Тафнелл-парк

Еще летом я совершил ужасную ошибку: рассказал маме, чем зарабатываю на жизнь. Я имею в виду не службу в полиции: мама о ней прекрасно знает, ибо своими глазами видела, как мне торжественно выдали диплом в Хендоне. Нет, я поведал ей, что работаю в особом подразделении столичной полиции, которое расследует сверхъестественные преступления. Мама тут же окрестила мою деятельность «охотой на ведьм», и это было хорошо, поскольку она, как многие уроженцы Западной Африки, считает охоту на ведьм профессией гораздо более престижной, чем служба в полиции.

И вот, в порыве внезапной гордости за сына, она принялась расписывать его, то есть мои, трудовые подвиги всем друзьям и родичам. А это, насколько мне известно, минимум двадцать процентов сьерра-леонской диаспоры, проживающей ныне в Соединенном Королевстве. Включая Альфреда Камару, маминого соседа, – и, соответственно, его тринадцатилетнюю дочь Эбигейл. В последнее воскресенье перед Рождеством эта самая Эбигейл решила, что я просто должен взглянуть на привидение, которое она якобы обнаружила. И так допекла мою маму, что та в конце концов не выдержала, позвонила мне на мобильный и попросила приехать.

Это не слишком радовало, ибо воскресенье – один из немногих дней, когда не надо с утра тренироваться в тире. Я как раз планировал до упора валяться в кровати, а потом отправиться в паб смотреть футбол.

– Ну и где твое привидение? – с порога спросил я.

– А чего это вас двое? – удивилась Эбигейл. Худенькая и невысокая, она, будучи плодом смешанного брака, обладала не слишком темной кожей, которая к зиме вдобавок слегка пожелтела.

– Это Лесли Мэй, мы работаем вместе, – пояснил я.

Эбигейл перевела взгляд на Лесли и недоверчиво сощурилась.

– А почему ты в маске? – спросила она.

– Потому что у меня лицо отвалилось, – ответила Лесли.

Эбигейл пару секунд размышляла, стоит ли верить. Потом кивнула.

– Окей.

– Так где оно? – спросил я.

– Не «оно», а «он», – поправила Эбигейл. – Призрак. Там, в школе.

– Тогда пошли.

– Прямо сейчас? Ты чего, холодно же.

– Мы в курсе, – сказал я. Был один из тех унылых и мрачных зимних дней, когда ледяной ветер со злобным упорством забирается вам под одежду. – Так идем или нет?

Она уставилась на меня, как смотрят подростки-бунтари на родителей и учителей. Но, в отличие от упомянутых, я не собирался заставлять ее что-то делать, а хотел просто поехать домой смотреть футбол.

– Как хочешь, – сказал я и развернулся, делая вид, что ухожу.