Я не так далеко

Жилистый сухопарый изрядно избитый молодой парень лет двадцати дрожит у ног сидящего на стуле степенного сильно седого мужчины в дорогом черном костюме. Сидящий изучает его острым злым взором. Он недоволен. Пальцы со старыми тюремными наколками изредка постукивают по ноге.

За спиной парня стоит еще один человек, сложив руки перед собой. Тонкие ремни кобуры с двумя пистолетами по бокам перетягивают белую рубашку, обрисовывая ладно сложенное тело мужчины средних лет. Выразительные черты надменного лица разрезают длинные шрамы.

Вокруг троих собрано плотное кольцо мрачных людей с оружием на изготовке.

– Лютый, по… – парень не успевает договорить, вскрикивает, корчится и умолкает. Это один из окружающей охраны резко выходит из круга и бьет ногой по корпусу. Так напоминается о праве раскрывать рот только тогда, когда к нему обратятся.

Лютому охота закурить. Скрипнув стулом, он вынимает сигару, но смотрит на бутылки и с явным сожалением отказывается от намерения. Особый микроклимат подземелья нужно оберегать.

Виноделие требует уважительного отношения и заботы.

Сигара застывает у мясистого носа. Вдохнув пару раз, Лютый убирает сигару обратно, изображая сожаление. Несмотря на крайне недовольный вид, сиплый прокуренный голос звучит буднично, без единой нотки раздражения. И от того атмосфера еще больше нагнетается.

– Здоровая выдержка – явление редкое по нынешним слюнявым временам. Неплохо ты себя показал, Шрам, – намекая на то обстоятельство, что в результате ошибки на месте парня еще недавно мог оказаться человек с изуродованным лицом, Лютый встречается со спокойным уверенным взглядом того, к кому обращался.

 – Несмотря на то, что ты давно живешь «по понятиям», я ведь сначала на тебя подумал…

Под сводами плохо освещенного туннеля владелец ночного клуба по кличке «Шрам» ничего не говорит в ответ. Сердце бьется ровно. Душу наполняет отвращение к словам говорящего. Единственным внутренним физическим отклонением является головная боль. Сейчас бы хоть банку пива холодного ко лбу прижать.

Оба переводят взгляды, наблюдая истеричный приступ страха ползающего перед ними. Пока Лютый молчит, Шрам вспоминает о своих бойцах. Люди Лютого все здесь, окружают плотным кольцом, в то время как люди Шрама томятся тягостным ожиданием под стенами завода по производству вина.

– Что ж ты сынок делаешь? – обращается Лютый к избитому в мясо окровавленному парню тоном опечаленного родителя. – Подводишь меня.