Нерукотворный Храм Мироздания Божьего

Нерукотворный Храм Мироздания Божьего

Нина Николаевна Гайкова

Отношение к мирозданию как к Нерукотворному Храму Творца присуще христианскому мышлению. Это отражено в русской поэзии

Нина Гайкова

Нерукотворный Храм Мироздания Божьего

Восемь строк о предназначении поэта и русской соборности.

Глава первая «Ожидание речи с Небес»

Сад весь в цвету,

Вечер в огне,

Так освежительно-радостно мне!

Вот я стою,

Вот я иду,

Словно таинственной речи я жду.

Эта заря,

Эта весна

Так непостижна, зато так ясна!

Счастья ли полн,

Плачу ли я,

Ты – благодатная тайна моя.

Не самые известные строки молодого А.А.Фета. И, наверное, – одни из самых загадочных.

Цветущий сад, догорающий огонь небес – образ весеннего вечера – когда всё уже к лету постепенно приближается – сколько в русской поэзии образов похожих! Да только здесь и пейзажа никакого нет – а есть душа воспарившая, радость духовная. Словно приходит какое-то понимание, а, может быть, освобождение от чего-то ранее гнетущего.

На душе «освежительно-радостно» – потому что лирический герой-поэт весь в ожидании «таинственной речи», которую обязательно услышит.

И вот вспоминаются невольно строки, почти через семь десятилетий созданные тоже молодым – почти юным О.Э.Мандельштамом:

Он ждет сокровенного знака,

На песнь, как на подвиг, готов:

И дышит таинственность брака

В простом сочетании слов.

Его лирический герой в осознании своего предназначения «прошёл», наверное, чуть «дальше» – в понимании сути – того, что «сокровенный знак», как и «таинственная речь», с Небес приходит.

Снисходит…

Потому О.Э.Мандельштам именно с этой мысли и начинает:

Как облаком сердце одето

И камнем прикинулась плоть,

Пока назначенье поэта

Ему не откроет Господь.

Лирический герой, как мы уже сказали, уже в «большей степени» осознал предназначение поэта, осознал, – то, что исполнение

Воли Создателя

может потребовать жертвы – подвига.

А у А.А.Фета пребывает лирический герой в радостном ожидании – но разве не мыслит в том же «направлении», если угодно? Разве не прислушивается он при каждом шаге своём к «таинственной речи»?

Словно в русском осмогласии первая ступень – «открывшаяся» радость, а дальше к Небесам, может быть, и через скорби подниматься надо будет.

Наверное, лирический герой, идущий по саду и вечернюю зарю созерцающий, пока ещё на «первой ступени»,

а «готовый на песнь, как на подвиг», уже «выше поднялся».