Тяжёлые токи. 2003

1993

***

Чёрный зонт, отрази

Жёсткий взор тротуара,

Сохрани от грязи

И дневного кошмара,

Дай глазам отдохнуть

От палящего неба,

Дай стопам выбрать путь

Улизнувшего Феба.

1993

ОДА

О, Незнакомка прелестная, данная мне в ощущеньях!

Бог ли тебя ниспослал на скамейку мою в электричке?

О, заслоняй, заслоняй от меня запылённые окна

Дивным зовущим изгибом чарующих линий своих!

Швыдкий мороженщик, стой!

Дай-ка парочку нам экземпляров!

Только, любезный, в кредит —

не у дамы же деньги стрелять.

1993

***

Ворон, ты снова меня разыскал,

Впился когтями в затылок и шею.

Что-то я, знать, небесам задолжал,

Только вот что? – и спросить не умею.

Может, жильё потревожил твоё —

Сломанный тополь, окрашенный охрой?

Или нарушил твоё забытьё

Нотой скрипучей, словцом полудохлым?

На голове ль ты заметил с небес

Белые нити по чёрной холстине?

(Я-то давно потерял интерес

К цвету, когда он не исчерна-синий

Двухчасовой пополуночи цвет

Неба: к нему бы ладонью прижаться…)

Что же ты, ворон, молчишь? Или нет:

Кажется, снова ты начал снижаться…

1994

***

Здесь только что горел автомобиль:

Под сапогом – окалина и пена,

И мокрый снег, назойливый как пыль,

Глаза заполоняет постепенно,

И ветер дует с гарью пополам,

Уткнувшись в грудь холодными руками,

И я иду и чувствую, что там,

Куда идём, мы будем чужаками.

Конечно, встретят и усадят в круг,

Нальют вина, и песня будет тостом.

Но окажись в руке надёжный лук

Да рядом конь – как всё бы стало просто:

Трава бы задевала стремена

И, горечью полынною встречая,

Коврами самоцветного руна

Швыряла нам охапки иван-чая.

Усталый стук замедленных копыт

Остановил бы нас у края леса.

По корневищам узенькой тропы

Я б нёс тебя, не замечая веса,

Туда, где говорят на языке,

Который нам не выучить вовеки,

И где никто не слышал о тоске,

Не видел снов, не знал о человеке.

Но снова дым, и пятна фонарей

Десятком лун на жалком небосводе,

И скрип приоткрываемых дверей,

И новый шут в потрёпанной колоде…

1995

АФРОДИТА

Ты возникаешь из толпы

на Чеховской, как Афродита

из пены Кипра. Под тобой —

ракушка дня. Передо мной —

вечерний жемчуг и лимонный

хрусталик-Ночь.