Все будет хорошо. Рассказы из жизни и про жизнь

Видно было, что не от большого счастья бежал он из цивилизации в эту глушь.

Лизавета предложила гостю теплого молока, но он сдержанно отказался, расплатился за продукты и ушел. Едва его фигура исчезла за высоким бурьяном, баба Лиза поспешила к соседям: поделиться полученной информацией. К вечеру уже все село знало, что приезжего зовут Трошин Алексей Иванович, приехал он сюда отдохнуть от городской суеты и поразмыслить над собственной жизнью.

«Если понравится, может быть, останусь у вас навсегда», – то ли в шутку, то ли всерьез сказал он как-то между прочим Тихому.

Степан Тихий – лучший в селе плотник, на все руки мастер – помогал Трошину поднимать покосившуюся избу. Фамилия у него была тихая, а шуму, наоборот, выходило много: Степан был здоровым, крепким, неповоротливым. Жена все время жаловалась: «Спасу от него нет! То посуду побьет, то порвет чего ненароком, то, не рассчитав силы, так плюхнется на табуретку, что та с треском под ним разлетится!» Из-за таких «оказий», через несколько лет после свадьбы вся мебель, купленная или подаренная молодоженам родней, была постепенно заменена на самодельную, изготовленную Степановыми руками.

Новая мебель по красоте ничуть не уступала фабричной, а по качеству даже превосходила ее: была добротной, прочной, натуральной, как модно нынче говорить, – экологически чистой.

Степан был скуп на похвалы, но своим односельчанам о Трошине так сказал: «Толковый парень, мужики. Руки у него – откуда надо растут». Менее чем за месяц Алексей и Тихий сотворили чудо и превратили Настасьину избушку во вполне приличный жилой домик.

Подняли крышу, заменили двери, выровняли стены, подлатали полы, починили печку, обновили сени, а крыльцо не только отремонтировали, но и украсили резными перилами. Бурьян во дворе вырубили подчистую, от калитки к дому проложили тропинку из вкопанных в землю пеньков – чтобы в дождь было удобно ходить.

– Ну вот, жить можно, – довольно сказал Степан, оглядывая дом со стороны. – Огородик бы еще сообразить, но это ты уж сам решай, если останешься, дело хозяйское.

Тихий устроил Алексея помощником плотника в сельские мастерские, где Трошин стал пропадать целыми днями. Вечерами иногда выходил он на завалинку, где собирались местные старики, сидел тихонечко, слушал молча, в разговоры не встревал. Казалось, он был одновременно и здесь, и где-то далеко. Если его спрашивали – отвечал, не спрашивали – мог так и просидеть, не проронив ни слова за весь вечер, а потом вежливо попрощаться и уйти.