Разговор с другом. Стихи

Выстраданная поэзия, редкий несхожий ни с чем талант передачи чувств и ощущений действительности, увлекающий интерес к творчеству прекрасного поэта Валерия Полетаева ставит его на высокий пьедестал признания и восхищения!

Каждое его новое произведение открывается, как дверь в необъятный, не всегда счастливый, но такой милый, дорогой и желанный мир.

«Я танцевать буду с милой, с любимой, на сцене,

Даже с цветами движений вертеть кружева,

И расцветать веткой клёна, а не бизнесменом,

С птицами петь, а не с «фабрикой звёзд»,

не с их сменой,

Плакать, смеяться, рыдать над моею бесценной

Жизнью любимой чарующего колдовства!.

Даже сквозь сожаление и печаль Читателя поэтические строчки Автора будоражат воображение, и придают новый смысла его привычному и усталому существованию в регламентированной, однообразной и скучной жизни.

    Лариса Вехова,

    Краснодар

Стон

«Не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать.» (Ис. 2:4)

Душа ведь живая!.

Игрою в войну на потеху чужих:

Озлобившись, сёстры, забыв о причастии,

Бока мнут друг другу близ узкой межи.

Опомнитесь, сёстры, душа ведь живая:

Не знаю я, прав кто, а кто виноват!..

Но вот уж и рана кровит ножевая,

Острее, чем нож, ранят злые слова.

А вот уже братья стеною на стенку

Встают друг на друга, не видя слёз жён,

За ними отцы, словно царь против Стеньки, —

И стяг на сундук с барахлом водружён.

Ну, будет, родные!.

Им в радость, что рухнет большая семья!

Наслав на вас морок, запутали в сети,

И кровью уж полнится наша земля!

Ну, будет, родные, душа ведь живая!

Не рвите её – вас обеих люблю!

Я – мать ваша, дети!.. Знать, вам, не чужая…

…

Но дети не слушают – мылят петлю…

Лошадь

В мычании немых, в словах незрячих,

В несвязной речи не привыкших говорить,

Мы повторяем бред – больной, горячий

Живой империи, гниющей изнутри.

Власть пала, но не возроптала площадь —

Растаял морок, помрачение прошло,

Но снова Русь, как загнанная лошадь,

Везёт добро и зло, и дышит тяжело.

Мешки добра и тюки зла смешались,

И сыпется мука добра и зёрна зла

В сырую грязь, и кучер, потешаясь,

С больною страстью хлещет лошадь по глазам.

Но лошадь, терпеливая к побоям,

Покорно, как и сто, и двести лет назад,

Везёт добро – протухшие помои —

Назло своим врагам для дьявольских услад.