Сказки Белой Горы. Часть II

Не пересекая границу проходняка, подобно часовому-попрошайке из сопредельной страны, вытянув шею, занял пост Тузик, в надежде поживиться дармовым зефиром. Кучак брезгливо падал ему сушку т тот, временно довольный, убрался.

Дружок тростевладельца Максима – фонтанирующий идеями, гипотезами и планами Володя Самсонов (не тот, который подменил обувь), попеременно дуя на горячий чай и прихлёбывая его, предложил:

– Пока временно смылся этот Шемордан Кукмарыч (Тузик), я предлагаю конкурсантам писать под псевдонимами, близкими к литературе.

К нашему благодетелю – Александру Васильевичу, разумеется, это не относится, он станет главным рецензентом.

Летописец, жуя мятный пряник, возразил:

– Почему? У Кучака есть идея прекрасного рассказа «Война и мир в бараке»

Вовка поперхнулся:

– Хм. Есть первый классик, назовём его – Лев Похудевший.

Затем расточительно распределили псевдонимы. Так появились два Алексея Толстоватые, Максим Сладкий (за тягу к сгущенке), Захар Приклеев, Мурат Гулям (в просторечии – Тюбетейкин), Валентин Крикуль, Фенимор Пупер и, тут возникла физиономия прожорливого Феди, постоянно что-то жующего.

Кучак внимательно рассмотрел прихожденца и объявил:

– Вот второй классик – Федор Михайлович Достожравский.

Временно пересилил восторг хулиганства и новизны, когда писатели-самоделки, жадно делили благозвучные литературные имена.

Крадущимся шагом приблизился Димка Житов, постоял прислушиваясь, охотно согласился принять участие в авантюрном мероприятии и получил имя – Демьян Зажиточный.

За полчаса решили организационные вопросы, в том числе, о трёх первых премиях – общезоновской, секторальной и барачной. Спонсорами выступили: Кучак и общак, при поддержке церковной общины, которая дружно поддерживала своего плохо ходящего кандидата.

Когда после долгих обсуждений и первых, не совсем удачных опытов, пошли на обед, барачная копилка, или сокровищница пополнилась двумя классическими ляпами Александра Васильевича. Он грустно и обреченно пристроился в хвосте очереди, который извивался даже не в помещении, а перед входом.

Такое случается при хорошем меню пару раз в неделю. Виновниками столпотворения оказались борщ на первое и макароны с говядиной на второе.

Шустрый и пронырливый Летописец прошмыгнул мимо очереди внутрь, мгновенно сориентировался, кто из знакомых ближе к раздаче; узрел полутамбовского, полумосковского члена церковной общины Мишу и составил ему компанию, к некоторому неудовольствию стоящих позади.