По гамбургскому счету

– Позвольте взглянуть!

– Пожалуйста, – ответил он, любезно улыбаясь кривыми зубами.

Внимание моё привлекли фигурки чёрных коней, я разглядывал их поочерёдно, будто пытаясь обнаружить различия. Они почти точь-в-точь соответствовали «главному трагическому символу» из нашего громкого дела. Такая же тонкая, наклонённая морда…

– Странно, – заговорил продавец, – вчера эти фигурки тоже рассматривал один тип, крутил-крутил их в руках, но покупать шахматы почему-то не решился.

– Что? Когда это было?

– Вечером.

Меня будто ошпарило! Я показал продавцу служебную карточку сотрудника криминальной полиции и сказал, сдавив его взглядом:

– Если он снова появится здесь, попробуйте его как-то задержать в магазине и срочно позвоните в полицию!

«Покупать почему-то не решился…» – звучала у меня в голове фраза, когда я вышел на улицу. Уж я-то знал, почему он не решился покупать эти шахматные фигурки!

Дойдя до ближайшей телефонной будки, я позвонил в пятнадцатый комиссариат, но Почински на месте не оказалось.

Тогда я велел ваху[5 - Вах (разг.) – «дежурный» от wache, полицейский участок] срочно отыскать прокурора и записать приметы преступника.

– Тридцать – тридцать пять лет, среднего роста, носит коричневую фетровую шляпу и двубортное пальто из серого букле. Отсутствует левая верхняя пуговица, – говорил я, вспоминая слова испуганного продавца.

Нетерпение мешало мне думать. Как назло, когда надо было действовать быстро, кого-то не оказывалось на месте. А напротив магазинчика громыхал старыми стёклами вокзал на железнодорожной ветке, ведущей в Вандсбек.

Громыхал, отвечая колесам городской электрички. И это только подогревало моё нетерпение.

– С чего ты взял, что это преступник? – спросил прокурор раздражённо, когда мы заперлись в кабинете в пятнадцатом комиссариате.

Штеф, видимо, хотел мне всыпать как следует, но из педагогических соображений не стал это делать с открытой дверью, чтобы не навредить моей репутации, если бы в кабинет заскочили местные полицейские инспектора.

– Послушай, – заговорил я, дав остыть первым порывам прокурорского неудовольства, – он несколько минут рассматривает фигурки черных коней, потому что готовит очередное убийство! В шахматной коробке только два чёрных коня, и он их уже израсходовал. Ему нужны новые. Он маниакально подбирает одинаковые. Эти очень похожи – та же наклонённая голова, но… они деревянные, а ему нужны из слоновой кости. Вот почему он их не решается купить.