Мертвожар

Видно, она только из душа, оттого на лице не видать макияжа, что, впрочем, ей не вредит, поскольку и без «штукатурки» выглядит очень даже ничего для мадам бальзаковского возраста.

Она терпеливо ждала, когда сын будет готов к диалогу – прекрасно знает о его распорядке дня, стало быть. Он же, потянувшись сонно и задумчиво почесав затылок после, подал голос:

– Да, наверное. А что есть?

Вопрос, заданный им, побудил домохозяйку кокетливо улыбнуться и лукаво сощурить глазки. Этой мимики Артур совсем не понял и лишь озадаченно брови нахмурил, чего из-за очков было не видать, а она сделала свой ход:

– Блинчики остались.

Если хочешь, могу их сгущеночкой полить, чтоб послаще были, – предложение было озвучено в явно игривой манере, но отклика не получило. – Ну или яичницу могу сготовить. Ты же поострее любишь, м?

– Не, блинчики будут в самый раз, спасибо.

– Оу. Хочешь, я принесу их тебе сюда?

– Не нужно, я все равно вставать собирался. Папа на службу утопал?

– Да.

– Я тогда схожу погулять?

– Ну… – женщина чуть насупилась. – А с кем?

– Ни с кем.

То, как холодно произнес это юноша, заставило ее забыть на мгновение о своем приподнятом настроении и тяжело вздохнуть с сочувствующим взглядом.

– Как ты себя чувствуешь хоть? Все хорошо?

– Более чем.

– А… тебе кто-нибудь ответил на заявление?

– Нет, я еще подожду. Не возьмут – всегда есть альтернатива.

– И какая же? – на ее устах отразилась горькая усмешка.

 – Ты ведь…

– Здоров я.

– Д-да я и не спорила, просто…

Неловкий диалог первым решил прервать молодой человек, стремительно направившись в сторону кухни и прошмыгнув при том мимо матери в одних трусах, но с крайне угрюмым выражением лица, отчего у леди бешено заколотилось сердце и покраснели щечки.

Артуру до того дела не было. Мигом перед глазами замаячили диалоговые окна, требовавшие сиюминутного внимания пользователя причудливого гаджета. И хотя ничего существенного всплывающая информация не несла в себе, ему все равно это было важнее.

За обеденным столом он пробыл совсем не долго, поглотив в общем счете три штуки блина, свернутые в трубочки и слегка обмакнутые в молоко сгущенное. Этим паренек не насытился толком, но задерживаться в четырех стенах не стал и поскорее ушел в ванную, чтобы напоследок освежить лицо в холодной воде.

Он тщательно умылся и дал волосам с челки высохнуть.