Московит

Если бы сейчас из-за ближайшего кургана выехали три былинных молодца и Илья Муромец строго окликнул бы нас: «Эй, что за люди на заставу нашу богатырскую пожаловали?!» – я только поклонился бы и ответил с максимальной вежливостью: «Здравствуй, Илья Иванович! И ты будь здрав, Добрыня Никитич, и ты, Алеша…»

Отчество младшего богатыря так и осталось непроизнесенным. Потому что из-за кургана действительно выехали всадники. Как раз трое. Вот только на древнерусских богатырей они были ничуть не похожи.

Скорее, на их извечных противников из Степи.

Глава 2

Каюсь, тут я допустил промашку. Непростительную. Которая вполне могла стать роковой.

Рефлексы, въевшиеся в плоть и кровь, хотя и жизненно необходимы, но порой могут сильно подвести. Поскольку человек, привыкший реагировать молниеносно, волей-неволей ожидает того же и от других.

Я увидел эту троицу, сидя на траве, и тут же, мгновенно, пригнул голову. Не только потому, что мне очень не понравился их внешний вид, просто тело сработало автоматически, подчиняясь тем самым рефлексам.

Ведь любой чужак должен рассматриваться как потенциальная угроза. Даже если впоследствии он окажется лучшим другом.

А Анжела… Ох, что возьмешь с насквозь гражданского человека?! Да еще бабы. И блондинки в придачу…

Можно было, конечно, метнуться, подсечь ей ноги, завалить в траву… А толку?! Если она уже завопила, вскочив и размахивая сумочкой:

– Э-э-е-ей, ребята! Сюда-а-а!!!

Все крепкие и образные выражения, коими так обилен русский язык, застыли у меня на губах.

Если, бог даст, все кончится хорошо – потом скажу и объясню. Просто и доходчиво, чтобы поняла.

«Ребята» после секундной заминки пустили коней вскачь: это я без труда определил, не видя их, прильнув ухом к земле. Звуки-то по ней разносятся – будь здоров!.. И чем ближе они были к нам, тем меньше мне нравились долетающие обрывки фраз. Шальная мысль: «Может, тут где-то рядом кино снимают…» – умерла, едва успев родиться.

– Сюда-а-а! – снова закричала Анжела, будто боялась, что всадники проедут мимо, не удостоив нас вниманием.

– Заткнись, дуреха! – яростно прошипел я. – Не поворачивай башку, смотри прямо на них! И что бы ни случилось – не беги, а главное – не зови меня! Если жить хочешь! Поняла?! Что бы ни случилось!

И я торопливо уполз в заросли, постаравшись кое-как распрямить за собой примятую траву.