Вторжение. Мор

Ещё богохульства не хватало, за это можно было жестоко поплатиться. – Мигом нашлёт страшное проклятие.

– А ты тогда чем провинился перед ней, раз постоянно болеешь? – со смехом ответил Рейф.

Эберт от возмущения даже не нашёлся что сказать. И обидно опять же. Непонятно, отчего Бог и все святые ополчились на него. Постоянный кашель, слабость, лихорадки каждую зиму – не таким должен быть рыцарь. Может это урок и они говорят, что ему нужно выбрать путь священника?

Вообще, этот диалог его уже начал утомлять. Рейф всегда такой! За языком не следит, а спорить бесполезно, только на драку нарвёшься.

И остудить его никто неспособен – брат уже сам настолько быстрым стал, что может убить на дуэли кого угодно. «Интересно, он сильнее отца?» – этот вопрос Эберт всё чаще задавал себе.

– Ладно, извини, я сказал это, не подумав, – слова Рейфа вырвали его из раздумий, вид у него был виноватый. – Но ты поправишься, матушка даёт тебе отличное зелье.

– Ваша мама умеет колдовать? – заинтересовался Григор.

И вот длинный как копьё язык брата опять поставил их в неловкое положение! Он будто не знает, что использование магии в любом её виде без санкции Церкви и святой Инквизиции строго запрещено и карается смертью.

– К нам приезжал чародей из Королевского Магического Храма, – попытался выкрутиться Рейф. – Он и приготовил зелье.

Это была плохая идея. Волшебники редко выбираются из своей обители. Их слишком мало, а желающих воспользоваться их услугами хоть отбавляй. Прибытие колдуна в их края наверняка вызвало бы шумиху.

Такие новости трудно скрыть и легко проверить.

– Ты меньше слушай моего брата, – осторожно начал Эберт, пытаясь сообразить, как можно выйти из ситуации. – Знаешь ведь, что он любит похвастать. Никакого колдуна у нас не было. Это отец взял зелья у Тормотра, а тот купил их в Храме по личной просьбе нашей мамы.

– А мой папа пригласил магов, и они ответили, что прибудут к нам в ближайшие месяцы, – попытка Григора пустить пыль в глаза могла вызвать лишь смех.

– Наконец-то они прибудут в наши края, – проговорил Эберт, пытаясь скрыть усмешку.

– Я серьёзно, вы же знаете про древние развалины у озера, туда нельзя ходить из-за какого-то проклятия. Так вот, после неурожая у нас в деревне мужики осмелели от голода и повадились туда рыбу ловить. Ну и стали умирать один за другим.

Эберт перестал слушать Григора. Очередная байка, что в ней интересного? «Скорее бы тепло вернулось, устал от этой сырости», – Эберт рассматривал округу.