Солнечное сплетение. Размышления бегущей женщины

В мрачном настроении он поплелся к маме. Она, конечно, сделает ему больничный, и, конечно, позвонит, чтобы узнать, куда смотрела жена. Почему-то ты снова в чем-то виновата. Женщина отмахнулась от назойливых тягостных мыслей и засобиралась на работу. Русые волосы никак не собирались в пучок. Чистые пряди пушились и выскальзывали из суетливых пальцев. Стрелки получались то неровные, то неодинаковые, да еще и тушь в глаз попала. Глаз заслезился, покраснел, стрелка размазалась окончательно. Утро какое-то дурацкое! «Наплевать! Пойду так!» – твердо сказала себе Алина и снова принялась исправлять макияж.

Ей с детства мечталось, чтобы глаза были не карие, а зеленые, вычитала в старом французском романе, но природа есть природа и никаким макияжем ее не изменишь. Толчея в транспорте, отдавленные пальцы, перегар попутчика… Промозглый ветер задирал полы плаща и мешал шагать через лужи. Кажется, что тепло не настанет никогда. Настроение все хуже и хуже. Да уж, утро не задалось.

В отделении уже раздавали завтрак, опоздала.

– Алина, ну где тебя носит?! – закричала на все отделение Нелька, – Я, что должна за тебя вторую смену отрабатывать?

Нелька меленькая хрупкая татарка. В свои тридцать два она уже четыре раза была замужем и, как она сама шутила, каждый раз удачно.

– Ой, не начинай! – огрызнулась Алина, – Глушко тебе переработку подпишет.

Нелька фыркнула и гордо пошла переодеваться.

– А смену сдавать?! – возмутилась Алина.

– Ой, иду уже.

Напарница спесиво повернула в ее сторону. Хитро улизнуть не удалось.

День тянулся и тянулся. Казалось, он никогда не кончится. Главврач Павел Андреевич несколько раз одернул ее, но Алина никак не могла войти в рабочий ритм. Может, не выспалась? Может, давление? А может, просто погода портится? Да, скорее всего, погода. Небо серое, в мутной дымке, давящее. Завтра в ночь. Если пойдет дождь, в приемной нужно будет мыть через каждые полчаса, натопчут. Вокруг что-то происходило, но Алина видела перед собой только синие и зеленые квадраты пола.

И мысли, как и небо, серые, мутные, тяжелые…

– Аля, – позвала ее медсестра.

– А?

– Тебе на пост звонила какая-то женщина, просила заехать. У нее там что-то с давлением.

– Фира Муратовна? – насторожилась она.

– Не знаю. Неля отвечала.

– Ох уж эта Неля. Никогда толком не запомнит, не передаст, – проворчала про себя Алина.

Надо ехать. Вдруг что-то серьезное. Связь в поселке Фиры Муратовны ловила плохо, но надежда все-таки есть. Она набрала номер.