Темпография

Впрочем, ещё лучше это отражено в «Полночи в Париже» В. Аллена.

Но в фильме Кэмерона есть то, что называется непрямой ассоциацией: хотим того или нет, но все мы – жители одного космического корабля, который с безумной – до 1670 км/ч – скоростью летит в неизвестную, тёмную и холодную даль. И разве не так же огромная махина из металла и дерева на всех парах неслась по ледяной глади Атлантики к новому миру и свободе? Напоролась на груду льда и под пламенем скрылась в хладных пучинах. Навсегда.

Да и сам Атлантический океан в голове моей рождает массу взаимосвязанных ассоциаций об Античности, затонувшем материке и философских о нём рассуждениях, о свободе пространства и… ограниченности времени человеческой жизни.

И верится, что самым страшным во всём этом могли быть мысли пассажиров «Титаника», будоражащие сознание моё до сих пор: что звёзды – тюрьмы для света, как и Земля наша – тюрьма внутренних искателей приключений; зоопарки – тюрьмы для животных, а сады и парки – тюрьмы для цветов и деревьев.

Государство же – тюрьма для всех, и дабы из неё выбраться – в том числе – написана эта книга.

Пожалуй, страшнее могла быть только эта мысль: «Кто управляет прошлым, тот управляет будущим; кто управляет настоящим, тот управляет прошлым».

И всё же звёздное небо над нами, следуя категорическому императиву, мы можем воспринять и как опыт сугубо положительный: оглядываясь на Солнце – буквально созерцаем прошлое, оглядываясь на иные звёзды – также. И самый тёмный час – тот, что перед рассветом, как говаривал Гендальф у Толкиена, и это вселяет надежду.

Но её мало для познания чего-то по-настоящему далёкого и нового. Поэтому задача сформировалась сама собой: научиться видеть не просто шире, но и выше, глубже и пристальнее.

Поэтому «Титаник» – попытка покорить одну из страстных стихий: воду. Море. Океан. Сегодня мы, люди, можем колонизировать три основных направления – океан, космос и метавселенную. Хочется успеть везде и всюду, но опыт подсказывает, что обычно так не бывает, поэтому попробуем хотя бы два из трёх.

Наконец, о последней нити, связывающей фильм и книгу, – бизнес. А точнее – предпринимательство, коим явно жил Джек, которое противостоит тому псевдобизнесу, коим занимается антагонист киноленты.

Время решает в бизнесе всё – всегда решало. Иркутский купец ещё в XIX веке загодя отправлял в Париж свои тройки и продавал лучшие наряды чуть ли не раньше предпринимателей самой столицы моды.