Государь

Падение Савонаролы открыло Макиавелли путь к государственной службе. В 1498 году, когда ему исполнилось двадцать девять лет, он был избран на должность секретаря второй канцелярии Синьории. Должность эта была не такая парадная, как пост первого секретаря республики – канцлера, но важная, хотя и хлопотная. Никколо она дала возможность приобрести тот «большой опыт дел нашего времени», без которого он никогда не стал бы Макиавелли.

Начальник второй канцелярии находился в распоряжении правительственной Коллегии десяти, ведавшей внешними делами республики, дипломатией и военными делами.

Макиавелли оказался в самом центре той кухни, где делалась современная политика, и это ему очень нравилось. Еще меньше, чем кто-либо из гуманистов Возрождения, он был кабинетным мыслителем. Флоренция, во главе которой с 1502 года стоял пожизненный гонфалоньер Пьеро Содерини, быстро оценила острый ум, наблюдательность и неутомимость будущего автора «Рассуждений о первой декаде». В течение тринадцати лет Макиавелли посылали с самыми ответственными и вместе с тем наиболее деликатными миссиями. Он почти не бывал дома, и его жена монна Мариетта устраивала в палаццо синьории темпераментные скандалы. Зато он объездил всю Италию, побывал во Франции и Швейцарии и вел переговоры с самыми могущественными людьми тогдашней Европы – с королем Людовиком XII и его всесильным министром д’Амбуазом, архиепископом Руанским, с императором Максимилианом и с воинственным папой Юлием II. В обязанности Макиавелли входило присматриваться к обстановке, распознавать замыслы противника, усыплять его бдительность и регулярно отсылать подробные донесения своему правительству. Но подписывать договоры и соглашения он права не имел. Макиавелли был не послом республики, а ее политическим агентом. Лучшего агента не было, кажется, ни у одного правительства. Впрочем, иногда Макиавелли философствовал и пытался давать советы. Тогда его вежливо одергивали. «Ваш вывод чрезмерно смел, – упрекает Макиавелли его приятель и сослуживец Биаджо Буонаккорси, – излагайте точнее факты, а принимать решение предоставьте другим» (Письма, 28 октября 1502 года). Пьеро Содерини бесконечно доверял Макиавелли, но он считал его слишком большим фантазером и мечтателем.