Пустота

Я всегда испытывал странное, сродни мазохизму удовольствие от грохота, тряски и высоких перегрузок, которыми неизменно сопровождался каждый запуск шаттлов этой модели.

Я следил за показаниями приборов, сидя в комфортабельном анатомическом кресле второго пилота. Машина шла мощно, уверенно, слегка покачиваясь в такт бушующим в тропосфере воздушным потокам.

– Сорок секунд… Проходим зону максимального динамического давления, – раздался в наушниках голос диспетчера ЦУП.

– Все параметры полёта в норме.

Небо впереди за лобовым стеклом стремительно темнело, мы преодолели отметку в восемь километров и продолжали свой подъём на орбиту. Я повернул голову влево – там, в метре от меня, в точно таком же кресле сидела моя напарница и по совместительству командир – Даша Климова. Её лицо было скрыто от меня массивным забралом шлема, впрочем, мне не нужно было видеть его, чтобы понять, что она сейчас сконцентрирована до предела. Глаза внимательно следят за десятками параметров на цифровых мониторах, мозг ежесекундно обрабатывает огромные объёмы информации.

Даша всегда отличалась серьёзным подходом к работе, даже на фоне других моих коллег-астронавтов она выделялась своей педантичностью и стремлением к совершенству. Во многом поэтому её и поставили на должность командира самого крупного и совершенного межпланетного корабля из всех когда-либо построенных.

– Сто двадцать секунд. Приготовиться к разделению ступеней.

Двигатели замолчали, перегрузка исчезла, моментально сменившись невесомостью. Где-то внизу звонко щёлкнули замки, соединявшие собой две части космического аппарата.

– Разделение ступеней успешно.

Ещё секунду мы плыли в невесомости, затем челнок тряхнуло, и нас вновь вдавило в кресла.

– Есть зажигание второй ступени, параметры работы двигателей в норме.

Мы продолжили свой путь к орбите, а тем временем первая ступень, выполнив эффектный разворот на сто восемьдесят градусов, вновь зажгла свои двигатели, но уже не на разгон, а на торможение – ей предстояло, совершив короткий суборбитальный полёт, вновь вернуться на Землю, аккуратно приземлившись на плавучую платформу посреди Атлантического океана.

Этот полёт, хоть и начинался совершенно обычно, всё же не был рутинным.