Плевок на Запад

Это она познакомила французов с баней и заставила во время приема пищи пользоваться столовыми приборами.

Анна вела переписку с папой римским и другими серьезными фигурами того времени. Подданные чужой для нее Франции боготворили Анну и называли ее Рыжей Агнессой.

Анна Ярославна родилась около 1024 года. В это время вся Русь была грамотной. Вспомним хотя бы берестяные грамоты тех лет.

Анна – младшая из трех дочерей киевского князя Ярослава Мудрого – выросла при княжьем дворе в Киеве и получила хорошее образование.

Она вышла замуж за овдовевшего Генриха I, французского короля, став таким образом королевой Франции. В 1052 году Анна родила королю наследника Филиппа, а потом еще троих детей.

Кстати, инициатива заключения этого брачного союза исходила от французской стороны. В 1048 году с этой целью в далекий Киев французский король Генрих I Капетинг направил пышное посольство.

Послам было поручено получить согласие на брак одной из дочерей киевского властителя с монархом, ибо даже до Франции «дошла слава о прелестях принцессы, именно Анны, дочери Георгия (Ярослава)».

Король велел передать, что он «очарован рассказом о ее совершенствах». Послам со своей задачей справиться удалось, и Анна со свитой отправилась во Францию.

Неподалеку от знаменитого собора в Реймсе сохранилось панно, на котором начертаны имена всех французских монархов и их жен, которые короновались в этом городе. Среди них есть имя королевы Анны, которую 19 мая 1051 года архиепископ Реймсский Ги де Шатильон короновал вместе с ее супругом Генрихом I.

Представляем вашему вниманию очень интересное письмо Анны Ярославны на родину:

«Здравствуй, разлюбезный мой тятенька! Пишет тебе, князю всея Руси, верная дочь твоя Анечка, Анна Ярославна Рюрикович, а ныне французская королева. И куды ж ты меня,

грешную, заслал? В дырищу вонючую, во Францию, в Па- риж-городок, будь он неладен!

Ты говорил: французы – умный народ, а они даже печки не знают. Как начнется зима, так давай камин топить.

От него копоть на весь дворец, дым на весь зал, а тепла нет ни капельки. Только русскими бобрами да соболями здесь и спасаюсь. Вызвала однажды ихних каменщиков, стала объяснять, что такое печка. Чертила, чертила им чертежи – неймут науку, и все тут. «Мадам, – говорят, – это невозможно».

Я отвечаю: «Не поленитесь, поезжайте на Русь, у нас в каждой деревянной избе печка есть, не то что в каменных палатах». А они мне: «Мадам, мы не верим.