Обратная сторона Земли

От безлюдья и непокоя захотелось нырнуть в сирени, уйти от невидимых глаз, что Князь и сделал немедля, свернув с улицы в сад. Музей, насколько он помнил, находился где-то неподалеку. Князь выбрался на соседнюю улицу, такую же сумеречную и пустую, опять окунулся в кусты и скоро за невысоким забором увидел здание музея. Призрачные деревья бросали по сторонам тень. Тени переплетались, воздух пропах сыростью и влажной древесной корой. Князю сделалось зябко.

Стояла тишина. Где-то близко постукивали часы – тихо-тихо, чтобы смертный не догадался, что это отмериваются минуты, которые ему остается жить.

Двухэтажное здание, в котором находился музей, задником выходило к древним развалюхам-сараям и могучей куче угля, наваленного вперемешку с мусором. Где-то там, ближе к сараям, должен быть запасной выход, а может быть, и пожарная лестница.

Князь яко тать в нощи перебежками от дерева к дереву скоренько пересек сад и спрятался за тощей поленницей. Он прислушался. Тихо. Пустые окна смотрели на него со стены. От дома веяло смертью.

Где-то там за желтыми стенами нашли убитого Фогеля.

Лестница скрывалась в тени. Бесшумно, по-обезьяньи, Князь вскарабкался под козырек крыши и посмотрел с высоты на город. Тусклая полоса зари еще серебрила землю. В меркнущем свете вечера успокоенно и неподвижно разлегся перед Князем зверь-город. Казалось, он уже спит. Улицы тонули во мгле, и тонкие ребра антенн чернели над горбатыми крышами – мертво, как кладбищенские кресты. На западе, на городской окраине светились огни депо, там вздыхали и лязгали тепловозы; голос железной дороги – единственное, что оставалось живого в этом сонном царстве теней.

Решетка на чердачном окне по счастью оказалась незапертой. Ползком, чтобы не грохотать железом, Князь пробрался в теплую темноту и выждал, чтобы успокоилось сердце. Чердак утопал в пыли. На ощупь, касаясь балок, Князь сделал шаг в темноту, и в стороне что-то взвизгнуло, мелкие шелестящие звуки заставили сердце подпрыгнуть. В нос ударила пыль. Князь отпрянул от неожиданности, но тотчас взял себя в руки.

Это были всего лишь мыши.

Скоро его глаза притерпелись к темноте чердака, и он уже смог различать туманные полосы окон, перекрещенных железом решеток.

Он пошел наугад вперед и, пройдя с десяток шагов, оказался у невысокой двери. Князь толкнул ее осторожно, дверь скрипнула и открылась. Он ступил на короткую лестницу и прошел в безлюдный музей.

Тихо постанывали половицы. Свет зари проникал внутрь и пятнами растекался по стенам.