Птицы и другие истории

Миссис Триг посмотрела на него с сомнением.

– Ну что ж, – проговорила она, – всякое может случиться при такой-то погоде. А уж если они в дом залетели, то, наверно, совсем сбились с толку. Может, они откуда-нибудь издалека, из-за этого самого Полярного круга?

– Нет, птицы местные, самые обычные.

– Странное дело, – сказала миссис Триг, – просто не знаю, что и думать. Вам надо все это описать и послать в «Гардиан». Они уж найдут что ответить. Ну, мне пора, дела ждут.

Она кивнула ему, улыбнулась и ушла обратно в кухню.

Нат, не удовлетворенный разговором, пошагал прочь. Если бы не мертвые птицы на полу – их еще надо собрать и закопать где-нибудь, – он и сам бы принял всю историю за выдумку.

У калитки стоял Джим.

– Птицы часом не докучали? – спросил Нат.

– Птицы? Какие птицы?

– На нас прошлой ночью птицы напали. Целая стая. Залетели в спальню к детям. Странные птицы, прямо кровожадные какие-то.

– Вот как? – До Джима все доходило невероятно медленно. – Никогда не слыхал, чтоб птицы были кровожадные, – отозвался он наконец.

 – Ручные – это да, это бывает. Прямо на окна прилетают за крошками.

– Те птицы были далеко не ручные.

– Вот как? Может, замерзли? Или голодные были? Вы им крошек насыпьте.

Джим отнесся ко всей этой истории так же безучастно, как миссис Триг. С воздушными налетами во время войны дело обстояло похоже, подумал Нат. Здесь, в этой части Англии, никто и не подозревал, сколько пришлось перевидать и испытать жителям того же Плимута[1 - Плимут – порт на берегу пролива Ла-Манш; во время Второй мировой войны подвергался особенно ожесточенным налетам немецкой авиации.

 – Здесь и далее примеч. перев.]. Чтобы тебя что-то затронуло по-настоящему, нужно самому это пережить.

Он направился к дому – прошел между деревьями, перебрался через перелаз. На кухне он застал жену и Джонни.

– Ну что, видел кого-нибудь? – спросила жена.

– Говорил с миссис Триг и с Джимом. По-моему, они мне не поверили. Но у них все спокойно.

– Ты бы унес этих птиц, – сказала жена.

 – Я хотела постели застелить, но я туда войти не могу. Страшно.

– Теперь-то чего бояться. Они мертвые.

Нат поднялся наверх с мешком и покидал в него, один за другим, все птичьи трупики. Их оказалось ровно пятьдесят. Самые обычные пташки, сплошная мелочь, даже ни одного дрозда. Только страх мог вызвать такую агрессивность. Синички, крапивники – неужели это их крохотные клювы вонзались ночью с небывалой яростью ему в лицо и в руки? Трудно поверить.